Автономный режим

Батареи систем противокосмической обороны «Танаиса» не произвели по ним ни единого выстрела.

– Словно издеваются над нами! – Пахомов зло обвел взглядом доступное пространство.

Дитрих мрачно наблюдал за перестроениями чужих эскадр.

Десятки тысяч «трезубцев» появились в виде крохотных точек, усеивающих небосвод, затмевающих звезды. Они охватывали «Танаис» со всех сторон, замыкая станцию в сферическое построение.

– Они гасят скорость! Ложатся в дрейф за орбитальным кольцом заводов-спутников!

Последний шанс связаться с Флотом истаял. Теперь уже поздно уповать на резервные «Стилетто». Ни одному из малых кораблей не прорваться через плотные построения вражеской армады!

«Чужие постоянно опережают нас… – Дитрих с трудом держался на ногах, отдавал последние силы, чтобы не поддаться отчаянию, но в голове все равно роились надрывные мысли. – Почему враг оказался сильнее, хитрее, жестче? Нас уничтожили, раздавили, не оставили возможности для реального сопротивления…»

Он пошатнулся, но находившийся рядом Илья Тернов поддержал его.

– Я в порядке… – хрипло произнес Дитрих, хотя чувствовал – это не так. Чтение мысленных образов мнемонической копии «Отделившегося» надломило его рассудок.

Отряд медленно передвигался среди темных, лишенных энергии рабочих станций.

Илья постоянно следил за перемещениями чужих кораблей, а перед мысленным взором туманилось далекое прошлое: дождь, раскисшие поля, ужас, озноб, отчаяние…

– Сколько времени понадобится инсектам на переоснащение кораблей? – вопрос галакткапитана Хорватова разрушил тягостные картины из прошлого.

– Если не освободим мнемоников и под контроль чужих попадут технические сервы, то монтаж трофейных устройств займет не больше недели, – ответил Джеф Хостин.

Дитрих жестом остановил продвижение отряда.

– Здесь разделимся. Пахомов, берешь пять человек. С тобой идут Хорватов, Тернов, Земцов, Джорген и Морриган. Атакуете командный центр. Задача – освободить мнемоников. – Он переключился на защищенный канал, установил связь с галакткапитаном Хостиным. – Джеф, ты поведешь небоеспособную группу к главному грузовому порталу «Танаиса». У сто семнадцатого вакуумного дока на консервационной площадке найдешь «Неустрашимого». Прими коды расконсервации.

– Есть, принял!

– Готовь корабль к экстренному старту! Пострадавших разместишь на борту. Собери у всех личные логры, передашь их мне с посыльным. – Дитрих переключился на общую частоту. – Остальные, кому не поставлена конкретная задача, идут со мной!

Пахомов вышел на связь.

– Что задумал? – коротко осведомился он.

– Извини, Паша, сейчас не могу сказать. Вся надежда на тебя. Освободи мнемоников, пока чужие еще маневрируют в пространстве. Если они переправят пленных офицеров на корабли, у нас вообще не останется шансов.

– Ладно… – Пахомов понял, почему Дитрих отказался разговаривать. «В самое пекло лезем, – подумал он. – Не дай бог попасть в лапы телпов. Мнемонического допроса не выдержит никто».

«Танаис». На подступах к командному центру.

В коридорах станции царило красноватое аварийное освещение.

Бойцы группы Пахомова двигались молча, без суеты, лишь сам майор заметно нервничал. Состояние трех офицеров, побывавших в инкубаторе чужих, внушало ему серьезные опасения. В их глазах Павел успел прочесть не просто страх, а безотчетный, липкий ужас, смешанный с брезгливостью к самим себе.

Он понимал их. Телепатические удары чужих подавляли волю и одновременно вскрывали тайники памяти, выпуская призраков, распахивая врата личного ада.

«А кто из нас безгрешен? – с яростью подумал он. – Опять. Опять срываюсь на эмоции, теряю здравый смысл!..

Почему же на поверхность сознания всплывает все самое неприятное, что случалось в прошлом? Где сейчас скорчились, затаились чувства, дающие уверенность в своих силах?

Из всей группы по-настоящему спокоен только Илья Тернов. Странный он. Неужели нет в его душе места обыкновенному чувству страха, инстинкту самосохранения, наконец? Или он не понимает, что мы обречены и положение безнадежно?»

Впереди показались массивные двери командного модуля.

Пахомов знаком остановил продвижение группы.

Два бронепластиковых бастиона у входа. Укрепления захвачены двалгами. Два автоматических импульсных орудия держат под прицелом теснину коридора.

Присутствия «Мыслящих» Павел не ощущал, но они поблизости, можно не сомневаться.