Гостья

К тому же существовал и другой выход: крохотный – по нему приходилось ползти на четвереньках. Когда меня привели в пещеры, я шла, выпрямившись в полный рост, потому-то и не искала нору. И потом, я с самого начала держалась подальше от больницы и никогда не изучала закутки владений дока.

Знакомый, хотя и полузабытый – словно из прошлой жизни – голос прервал мои размышления.

– Не пойму, как вы еще живы, с таким-то питанием. Фу! – Какой-то пластиковый предмет ударился о камень.

За углом показался голубой свет.

– Вот уж не думала, что люди додумаются заморить кого-то голодом. Слишком сложный план для таких тупоголовых созданий.

Джеб хмыкнул.

– Должен сказать, ребята меня впечатлили. Удивляюсь их терпению.

Мы свернули к освещенному тупику. Аарон и Брандт сидели с оружием в руках на довольно большом расстоянии от конца туннеля, где расхаживала Ищейка.

– Наконец-то, – с облегчением пробормотал Брандт. Печаль проложила глубокие морщины на его лице.

Ищейка остановилась.

Я удивилась тому, в каких условиях ее содержали.

Вместо того чтобы поместить ее в крохотную неудобную нору, ей предоставили относительную свободу, отдав целый конец туннеля. На полу у дальней стены лежали матрас и подушка. Неподалеку валялся пластиковый поднос, опрокинутая суповая миска и корешки хикамы. Немного супа пролилось на пол. Стало понятно, что это был за шум – она выбросила еду, хотя, судя по всему, сперва немного подкрепилась.

Я смотрела на эту, в некотором роде человеческую, картину и ощутила странную боль под ложечкой.

«За что нам такие мучения?»– мрачно пробормотала Мелани.

– Оставить вас с ней на минуту? – спросил Брандт, и боль подступила снова. Говоря обо мне, Брандт никогда не использовал местоимения женского рода, как и все остальные, за редким исключением…

– Да, – прошептала я.

– Осторожно, – предупредил Аарон. – Она та еще злючка.

Никто не двинулся с места. Я кивнула и в полном одиночестве направилась в конец туннеля.

Злобный взгляд Ищейки, словно холодные пальцы, ощупывал мое лицо. Грубая ухмылка исказила ее черты. Ни у одной Души я не видела подобного выражения.

– Ну что же, здравствуй, Мелани, – поддела она меня. – Что так долго не заглядывала? Или твои приятели решили, что тебе удастся меня разговорить? Что я выдам все секреты лишь потому, что у тебя в глазах отражается несчастная Душа, которой промыли мозги и заткнули рот? – Она хохотнула.

Я медленно приблизилась к ней, стараясь убедить себя, что ненависть, сотрясающая мое тело, не имеет ко мне никакого отношения. В двух шагах от нее мое тело напряглось, готовое броситься бежать.

Ищейка не проявляла агрессии, но расслабиться я не могла. Эта встреча ничем не напоминала разговор с Ищейкой на шоссе – не было привычного ощущения безопасности, как при разговоре с доброжелательными представителями нашего рода. И снова меня пронзило странное предчувствие, убеждение, что она переживет меня, переживет надолго.

«Это смешно. Задавай свои вопросы. Ты уже придумала, что спросить?»

– Так что тебе надо? Или ты получила персональное разрешение на убийство? – прошипела Ищейка.

– Меня зовут Анни, – сказала я.

Едва я раскрыла рот, она слегка отпрянула, – словно ожидала, что я закричу. Похоже, мой тихий ровный голос расстроил ее куда сильнее, чем крик, на который она рассчитывала. Не обращая внимания на злобный взгляд круглых, навыкате, глаз, я изучила ее лицо.

Грязное потное лицо покрывали разводы красной пыли. Если не считать этого, на нем не было никаких отметин. Я снова ощутила странную боль.

– Анни, – бесцветным голосом повторила она. – Ну и чего же ты ждешь, Анни? Тебе дали добро задушить меня голыми руками? Или воспользуешься моим пистолетом?

– Я не собираюсь тебя убивать.

– Допрос устроишь? – ехидно поинтересовалась она. – Где твои инструменты для пыток, человек?

– Я не причиню тебе боли, – поморщилась я.

Неуверенность, мелькнувшая в ее взгляде, спряталась за очередной ухмылкой.

– Тогда зачем меня здесь держат? Или они считают, что меня можно приручить, как тебя?

– Нет. Просто тебя не стали… убивать, не посоветовавшись со мной. А мне захотелось с тобой поговорить.

Ее веки прикрыли выпученные глаза.

– И что ты собиралась мне сказать?

Я сглотнула.

– Скажи мне… – Я не могла найти ответа на один-единственный вопрос. – Зачем все это? Зачем ты продолжила поиски? Зачем так упорно меня выслеживала? Я бы никому не причинила вреда. Я лишь хотела… найти свой путь.