Долина Молчания

     Киан достал мех для воды, в котором хранил кровь.

     —Послушай, — сказала Блэр. — Многие твои солдаты волнуются.

     — Если ты намекаешь, что они не будут сражаться и побегут...

     — Эй, не кипятись, я не хотела никого обидеть. — Блэр примирительно подняла руку. — Для поднятия боевого духа ты должна сказать им несколько слов. Что-то вроде речи в день Святого Криспина^[23].

     — Что это?

     Блэр перевела взгляд на Киана, удивлено вскинув брови.

     — Похоже, ты не прочла «Генриха V»^[24], когда рылась в библиотеке Киана.

     — Там столько книг...

     — Нужно воодушевить людей, — объяснила Гленна. — Чтобы они не только были готовы идти в бой, но даже умереть. Им нужно напомнить, почему они здесь. Вдохновить.

     — И это должна сделать я?

     — Ты их королева. Никого другого они не будут слушать так, как тебя. — Киан завязал мех для воды. — Ты правишь их страной, заботишься об их семьях.

     — Я не знаю, что сказать,

     — Придумаешь что-нибудь. А пока мы с Ларкином соберем все войско. Не мешает добавить к «Генриху V» немного «Храброго сердца»^[25]. — Он повернулся к Блэр. — Пусть сядет в седло.

     — Превосходно. — Блэр отправилась за жеребцом Киана.

     — Что сказал этот Генрих? — спросила Мойра.

     — То, что им нужно было услышать. — Гленна сжала руку Мойры. — Ты скажешь то же.

20

     — Ничего в голову не приходит.

     — Слова должны идти не из головы. Или не только из головы. — Гленна протянула Мойре венец. — Разум и сердце, помнишь? Прислушайся к ним, и все, что ты скажешь, будет правильным.

     — Вот сама бы и сказала. Конечно, глупо бояться выступить перед армией с речью, — Мойра слабо улыбнулась. — Это не страшнее, чем умереть вместе с ней.

     — Надень. — Блэр взяла плащ Мойры. — Отличный будет вид: плащ развевается на ветру. И говори погромче, малышка. Тебя должно быть слышно даже на галерке.

     — Я потом у тебя спрошу, что это значит. — Мойра вздохнула и вскочила в седло.

     Тронув поводья, она почувствовала, как замерло ее сердце. Вот ее войско — больше тысячи человек, стоящих спиной к долине. В лучах заходящего солнца сверкают мечи, щиты, копья. Солнце освещает лица тех, кто пришел сюда, кто готов пожертвовать свей жизнью ради спасения человечества.

     И чувства, переполнявшие ее сердце, сложились в слова.

     —Воины Гилла!

     Она пустила коня галопом вдоль шеренг, и со всех сторон послышались приветствия. Ее имя выкрикивали даже раненые.

     —Воины Гилла! Я обращаюсь к вам — Мойра, королева и воин. Я служу вам. Я ваша сестра. Мы пришли сюда в этот час по велению богов, чтобы исполнить их волю. Не все ваши лица и имена мне знакомы, но все вы — мужчины и женщины — мои братья и сестры.

     Она вглядывалась в суровые лица, и ветер трепал полы ее плаща.

     — Сегодня после захода солнца я призываю вас сражаться, защитить эту суровую, неприветливую землю, на которой уже пролилось много крови. К вам обращаюсь я, но биться вы будете не за меня. Не за королеву Гилла.

     — Мы будем сражаться за Мойру, за королеву Гилла! — крикнул кто-то, и ветер снова разнес звуки ее имени, сопровождавшиеся приветственными возгласами.

     — Нет, вы будете биться не ради меня. И не ради богов. И даже не за Гилл. Не за себя и не за своих детей. Не за жен и мужей. Не за матерей и отцов.

     Крики смолкли. Она ехала вдоль шеренг, вглядываясь в лица воинов, ловя их взгляды.

     —Не ради них вы явились сюда, в эту мрачную долину, зная, что ее землю может оросить ваша кровь. Вы защищаете все человечество. Вы избранные. Боги благословили вас. Все миры и сердца, которые бьются в них, теперь стали вашими мирами и вашими сердцами. У вас, избранных, теперь один мир, одно сердце, одна цель.

     Плащ развевался на ветру, жеребец нетерпеливо перебирал ногами, заходящее солнце отражалось в золоте короны и стали меча.

     —Этой ночью победа будет за нами. Мы не можем отступить. Если кто-то из нас падет, на его место станет другой, чтобы мечом, дротиком, просто голыми руками преградить путь чуме, угрожающей человечеству. А когда падет и он, место в строю займут другие, потому что мы — это целый мир, и враг еще не встречал таких противников.

     Глаза Мойры потемнели, лицо горело страстью. Ее голос разносился по воздуху, слова звенели, ясные и сильные.

---

23 Криспин — святой католической церкви, покровитель сапожников. День памяти — 25 октября

24 Пьеса У. Шекспира. Имеется в виду монолог английского короля Генриха перед битвой с французами при Азенкуре в ходе Столетней войны (1337—1453).

25 «Храброе сердце»— культовый фильм, рассказывающий о борьбе Шотландии за независимость против английского господства (1996 г.» режиссер и исполнитель главной роли — М. Гибсон), лауреат премии «Оскар».