— Да.
— А потом нос и пальцы отвалятся.
— Это все лечится. Антибиотиками.
— Мне плевать, что это лечится, — сказала Риццоли, медленно продвигаясь по кухне. — Мы ведь говорим о проказе. Прямо как сюжет из Библии.
Они прошли в столовую. Риццоли очертила фонариком круг, и по краям комнаты высветились стулья. Хотя паразитов и не было видно, слышалось их шуршание. Темнота была живой.
— Куда дальше? — спросила Риццоли. Ее голос уже опустился до шепота, как будто они находились на вражеской территории.
— Идите вперед. Справа будет коридор.
Лучи их фонариков скользили по полу. Следы волочения уже были полностью затерты подошвами криминалистов, которых здесь побывало предостаточно. В ту ночь, когда Маура прибыла на место преступления, ее встретили детективы Кроу и Слипер, и на подходе уже были бригады экспертов и техников. Тогда здесь не было страшно.
А сейчас она ловила себя на том, что ей трудно дышать. Она старалась держаться поближе к Риццоли, сознавая, что со спины ее никто не прикрывает. Она чувствовала, как по коже бегут мурашки, и чутко прислушивалась к любым шорохам и звукам.
Риццоли остановилась, посветив фонариком вправо.
— Этот коридор?
— Туалет в самом конце.
Риццоли двинулась вперед, луч ее фонарика дергался от одной стены к другой. У последней двери она остановилась, словно предчувствуя, что зрелище предстоит неприятное. Она осветила помещение и уставилась на следы крови на кафельном полу. Луч скользнул по стенам, выхватывая перегородки, фарфоровые писсуары и покрытые ржавчиной раковины. Потом снова опустился на пол, словно его магнитом притягивало к тому месту, где лежал труп.
Место смерти обладает магией притяжения. И еще долго после того, как труп вывезут и соскоблят следы крови, оно хранит память о происшедшем. Хранит эхо криков, томительный запах страха. Словно черная дыра оно затягивает в свою орбиту живых, которые не в силах отвернуться, побороть искушение заглянуть в ад.
Риццоли опустилась на корточки, чтобы рассмотреть забрызганные кровью плитки.
— Выстрел был чистым, прямо в сердце, — сказала Маура, устраиваясь рядом. — Перикардиальная тампонада, приведшая к мгновенной остановке сердца. Вот почему так мало крови на полу. Сердце перестало биться, кровообращение остановилось. Ампутацию он проводил уже на трупе.
Они замолчали, уставившись на бурые пятна. Здесь, в ванной, не было окон. Свет отсюда не проникал на улицу. У того, кто орудовал ножом, было достаточно времени, и он мог спокойно заниматься расчленением. Не нужно было подавлять крики жертвы, опасаться, что кто-то войдет в это заброшенное здание. Он мог резать в свое удовольствие, кромсая кожу и суставы, чтобы забрать свой трофей.
И когда все было кончено, он оставил тело в том месте, где царствовали паразиты, пировали крысы и тараканы.
Маура поднялась, с трудом дыша. Хотя в помещении было холодно, руки вспотели под перчатками, и она чувствовала, как сильно бьется сердце.
— Теперь можно уходить? — спросила она.
— Подождите. Позвольте мне все осмотреть.
— Больше здесь нечего смотреть.
— Но мы только что пришли, доктор.
Маура оглянулась на темный коридор, и ее затряс озноб. Она уловила какое-то странное шевеление в воздухе, холодное дыхание, от которого мурашки побежали по коже. «Дверь, — была ее первая мысль. — Мы оставили дверь открытой».
Риццоли все еще сидела на корточках, сосредоточенно разглядывая пятна крови. «Она даже ухом не повела, — подумала Маура. — А что же я так разволновалась? Спокойно. Спокойно».
Она подошла к двери туалета. Размахивая перед собой фонариком, словно шашкой, лихорадочно осветила коридор.
Ничего не увидела.
Но волоски на затылке встали дыбом.
— Риццоли, — прошептала она. — Может, все-таки пора уходить?
Только тогда Риццоли уловила напряжение в голосе Мауры, И совершенно спокойно спросила:
— А в чем дело?
— Я хочу уйти.
— Почему?
Маура уставилась в темный коридор.
— Что-то здесь не так.
— Какие-нибудь странные звуки?
— Давайте просто уйдем, хорошо?
Риццоли поднялась. И мягко произнесла:
— Хорошо.
Она вышла в коридор. Остановилась, как будто принюхиваясь, не исходит ли откуда запах угрозы. «Бесстрашная Риццоли всегда впереди», — думала Маура, следуя за детективом по коридору, а потом через зал. Они зашли на кухню — два ярких луча фонарика. «Идеальные мишени, — вдруг поняла Маура. — Скрипом половиц выдаем свое приближение, а фонариками подсвечиваем цель».