Гиблое место

— И вы их похоронили.

— Подрядчик прислал своих людей, и они это сделали. Но потом вмешалась метель.

«И тогда приехали мы, несчастные туристы, — с ужасом подумала Маура. — Туристы, которые наткнулись на город-призрак». Эта жуткая метель загнала Мауру и ее попутчиков в Лучший Мир. Они слишком многое увидели, слишком многое узнали. «Мы бы обо всем рассказали», — поняла она.

Лофтус снова поднял винтовку и прицелился в баллон.

Маура в панике шагнула к нему:

— Вы можете просить о неприкосновенности.

— Неприкосновенность — за убийство невинных людей?

— Если вы дадите свидетельские показания против подрядчика…

— У этих людей деньги. Адвокаты.

— Вы можете назвать имена.

— Уже. У меня в машине конверт. Там есть цифры, даты, имена. Все, что я смог припомнить. Думаю, этого достаточно, чтобы их посадить.

Он еще крепче стиснул ружейное ложе, и у Мауры перехватило дыхание. «Где же ты, Джейн?» — стучало у нее в голове.

Хруст валежника заставил Мауру насторожиться.

Лофтус тоже услышал его. И в этот миг от его прежней неуверенности и следа не осталось. Он не сводил глаз с баллона.

— Это ничего не решает, Лофтус, — сказала Маура.

— Это все решает, — отозвался он.

Джейн вышла из леса с пистолетом, направленным на Лофтуса.

— Бросай ружье, — приказала она.

Монтгомери скользнул по ней равнодушным взглядом — так смотрит человек, которому уже все равно, что произойдет дальше.

— Ваш ход, детектив, — сказал он. — Смелее.

Джейн сделала еще шаг, пистолет даже не дрогнул в ее руках.

— Необязательно заканчивать все именно так.

— Это всего лишь пуля, — ответил Лофтус. И повернулся к баллону. Поднял винтовку и прицелился.

Грянул выстрел, и на белую землю брызнула красная кровь. На долю секунды Лофтус, казалось, завис в воздухе, будто ныряльщик, прыгающий в море. Винтовка выпала из его руки, он стал медленно, медленно оседать, а затем ничком упал в снег.

Джейн опустила пистолет.

— О господи, — прошептала она. — Он меня вынудил!

Маура кинулась к Лофтусу, перевернула его на спину. Он был еще в сознании и не сводил с нее глаз, словно запоминая ее лицо. Это был последний образ, который он видел на этой земле, пока свет в его глазах не померк навсегда.

— У меня не было выбора, — проговорила Джейн.

— Нет. Не было. И он это понимал.

Маура медленно поднялась и побрела обратно к исчезнувшему поселку под названием Лучший Мир. Она думала: им тоже не оставили выбора, тем жителям, которые тут погибли. Как не было выбора у Дугласа, Грейс, Элейн и Арло. В большинстве своем мы идем по жизни, не ведая, когда и где встретим смерть.

Но Монтгомери Лофтус сделал свой выбор. Он понимал, что умрет сегодня от пули полицейского, на этом гиблом, отравленном месте.

Маура медленно выдохнула, и белое облачко пара повисло в вечерних сумерках, словно еще одна неприкаянная душа в этой долине призраков.

37

Даниэл встречал их на летном поле, когда частный самолет Сансоне вырулил на полосу ВИП-терминала. Тот самый ветер, который так легко домчал их до Массачусетса, трепал полы его черного пальто, взъерошивал волосы, но отец Брофи стоически переносил удары стихии, когда самолет остановился и спустили трап.

Первой из самолета вышла Маура.

Она спустилась по трапу прямо в его распростертые объятия. Раньше они бы ограничились коротким дежурным приветствием, беглым поцелуем в щеку. Они бы остереглись обниматься, пока не окажутся наедине за закрытыми дверями и плотно задернутыми шторами. Но сегодня Маура не просто вернулась домой, это было возвращение из царства мертвых, — поэтому Даниэл с полным правом крепко прижал ее к груди.

Но даже млея в тесном кольце его рук и слушая, как он восторженно шепчет ее имя, покрывая поцелуями ее лицо, ее волосы, Маура все время чувствовала, что на них смотрят. И ей было неловко о того, что тайна, которую она так долго пыталась скрывать, теперь вышла наружу.

Маура слишком поспешно отстранилась от Даниэла не из-за того, что они стояли на ветру, а оттого, что были на виду. Она успела заметить, как помрачнело обычно бесстрастное лицо Сансоне, а Джейн стыдливо отвернулась, чтобы не встречаться с ней глазами. Я, можно сказать, вернулась с того света, мелькнула у нее мысль, но на самом деле разве это что-то меняет? Я осталась все той же женщиной, а Даниэл — тем же мужчиной.