Ангел-хранитель

– Ну, а монашка вас не узнала? – поинтересовался Петрусенко.

– Как она могла? Она меня и не видела тогда. А когда я вернулась… с кладбища, этой роженицы в больнице уже не было, ушла незаметно. И вот – встретились! А тут и вы, тоже о том ребенке спрашиваете… Разве бывают такие совпадения просто так!

Викентий Павлович еще не осознал – важна ли полученная информация о матери подмененного ребенка. Ведь, похоже, та женщина вообще ничего не знала. И все же он спросил на всякий случай:

– Значит, монашка из Владычного монастыря? А как ее имя?

– Сестрой Аглаей называли.

…В «Бородинские пруды» Викентий Павлович возвращался в отличном настроении. Родные ждали его, не садились обедать. Отсутствовал только Саша. Он два дня не был у своих друзей в «Замке» и сегодня с утра стал проситься отпустить его туда. Отец на удивление легко согласился и даже позволил мальчику поехать верхом.

Сели за стол. Как только подали первое блюдо, Людмила не выдержала:

– Викентий, не томи! Вижу по тебе, узнал что-то новое, интересное! Мы с братом так ждали тебя!

Вадим Илларионович, улыбаясь, развел руками:

– Признаюсь, твои расследования увлекли меня. Такое, казалось, вокруг затишье, покой… И вдруг – буря страстей, настоящие преступления. Это, оказывается, будоражит кровь и воображение… Так что ты там узнал нового?

Викентий Павлович посмотрел на дочку, которая не слушала взрослые скучные разговоры, а ела и заодно кормила одну из дворовых собачонок. Та стояла рядом с ее стулом, положив на колени девочки морду, глядела на нее умильными глазами. Катюша время от времени совала ей прямо в пасть то кусочек хлеба с маслом, то колбаски, то сыра и о чем-то потихоньку разговаривала со своей любимицей. «Хорошо, что Саши нет, – подумал Викентий Павлович. – При нем всего не расскажешь». И он повернулся к жене и шурину:

– Чем дальше в лес, тем больше дров! Все, что происходит в «Замке», оказывается гораздо серьезнее, чем мы предполагали вначале. И, похоже, началось не сейчас, а давно. Тогда, Люсенька, когда доктор Сойкин рассказывал тебе об исчезнувшем родимом пятне…

Итоги подводили, когда уже пили чай.

– Итак, – начал Викентий, – разобьем все происходившее на два этапа. Первый – это события прошлого, семнадцать лет назад. Княгиня Берестова родила дочь, но, по заключению врача, больше детей иметь не будет. Спасибо тебе, Люсенька, что вспомнила два таких важных момента – этот диагноз врача и его рассказ о родимом пятне! Ты моя лучшая помощница!

Он обнял жену, и она на минутку прижалась щекой к его плечу. Потом воскликнула:

– Так что же получается? Если верить медсестре Кочиной, маленькую княжну Берестову подменили на мертвого младенца?

– Очень похоже, что так.

– Изуверство какое! – Вадим вскочил, зашагал по комнате из угла в угол. – Но так ли это в самом деле? Не могу поверить!

– И все-таки, если поверить, то странные и до сих пор необъяснимые факты соединяются в стройную картину, – возразил ему Викентий. – У Берестовых больше нет детей, и со временем наследником всего огромного состояния становится Андрей Коробов… Уверяю вас: мать в нем души не чает и готова, похоже, на все ради него.

– Значит, факт подмены очевиден?

– Для меня, дорогой мой, очевиден. Но, увы, – недоказуем.

– Но почему? – воскликнула Люся. – А если Кочина узнает ту, которая брала у нее умершего младенца?

– Прошло много лет, может не узнать. А если узнает – то не Тамилу Борисовну, конечно же. Думаю, это рискованное поручение выполняла ее доверенная служанка.

– Та самая Зинаида?

– Скорее всего. И если уж очень припечет, во всем можно обвинить только Зинаиду. Но и до этого вряд ли дойдет. Ведь доктор Сойкин уже умер – я узнавал. А о наличии родимого пятна знал лишь он да князья Берестовы. И они погибли.

– Да-а, верно… – Голос у Люси стал разочарованным, растерянным. Она задумалась, но вдруг легонько вскрикнула: – Бог мой, Викентий! Тогда что же получается: настоящая княжна Берестова должна быть жива? Где же она?

– Вряд ли мы это когда-нибудь узнаем. Первое, что приходит в голову, – ребенка подкинули в приют. Значит, затерялась среди других приютских детей. Если вообще выжила.

– Как хочется, чтобы выжила! – воскликнула Людмила. – А может, все-таки Коробова или эта Зинаида знают, что с ней, где она? Если их изобличить, они расскажут… Можно ли что-то сделать, Викентий?

– В отношении прошлого – пока ничего. Но то, что мы знаем, позволяет понять истинные причины сегодняшних действий Коробовых. Очевидно, что у них лишь один выход – довести свое подлое и страшное дело до конца… Выстраивается логическая цепочка: передвинута клумба, чтобы новая тропа пролегла над колодцем; Коробова в саду пробует, прочно ли до поры до времени закрыт люк, – это видел Степан; когда парень случайно проваливается в ловушку, Зинаида бежит прямо к колодцу – она, в отличие от других, знает, где произошло несчастье. Всем в «Замке» известно, что маленький Всеволод мечтает увидеть призрак, просится пустить его ночью в рыцарскую башню. Легко предположить, что туда он и пойдет, если будет в полубессознательном состоянии. Значит, надо его в это состояние ввести. Вот единственный момент, который до конца мною еще не прояснен. Было питье, которое Коробова дала племяннику, – явно не то, что заваривала кухарка. Здесь, похоже, ниточка тянется к Сычихе. То есть Сычевой Евстафии Исидоровне.