Шестьдесят смертей в минуту

– Выгружаться! – скомандовал он.

Глава 21

Вечер догорел как спичка. Городская окраина, где тишину нарушает только шум поездов, утонула в темноте. Александр Шатун переступил порог закусочной, здесь вечерами собирались водители большегрузных грузовиков и местные потаскушки.

Он поставил на поднос гуляш с картошкой, бутылку пива и салат. Остановившись у буфета, взял сто пятьдесят коньяка. Выбрал место за столиком у окошка, откуда просматривалась стоянка перед забегаловкой и автобусная остановка на другой стороне улицы. Посетителей маловато: два парня накачиваются пивом да неряшливая старуха, уткнувшись в тарелку, гложет куриную кость.

Последние пару дней Шатун чувствовал себя хуже некуда – будто замерз, но почему-то никак не мог согреться. Внутренняя дрожь мучила его даже ночами в теплой кровати. Оставляла на время, затем возвращалась. Эти приступы начались, когда Шатун через Павла Каштанова, своего человека в милиции, узнал о том, что начинаются большие неприятности. Майору Девяткину удалось найти очень важного свидетеля, жалкого пьяненького мужичонку с татуировкой на груди.

…Стоял поздний вечер, в сырой траве лежал избитый до полусмерти Майкл Уилкист. И надо было его кончить, а потом убраться подальше от того пруда. Но Шатун почему-то продолжал сидеть на земле и тупо смотреть на пламя костерка, когда из темноты возникла эта человеческая фигура. Худой, лет пятидесяти пяти, в черных трусах. На правой стороне груди татуировка с изображением русалки с длинным хвостом, на левом запястье – якорь и звезда. Такие наколки Шатун видел у людей, служивших на боевых подводных лодках.

Мужчина попросил прикурить, посмотрел на избитого Уилкиста и молча отвалил. Позже Шатун подумал, что они с Тостом допустили ошибку, оставив свидетеля в живых. С другой стороны, что видел этот пьяненький моряк? Ну, лежит на траве какой-то черт с разбитой мордой. И все. Ни момента убийства, ни трупа он видеть не мог. Или все-таки мог? Спрятался в камышах и смотрел, чем все кончится…

…Через окно Шатун увидел, как к закусочной подъехал автомобиль и из него выбрался Каштанов. Он остановился под фонарем и, вытащив бумажник, начал пересчитывать деньги. Такой уж у него пунктик. Идет по улице, вдруг забудет, сколько денег в кошельке, остановится в сторонке и пересчитает. Давно пора на пенсию, но старика держат на работе. Бывший заместитель начальника ГУВД, который теперь занимает кресло в Государственной думе, – его дальний родственник.

Каштанов вошел в помещение, сел за столик, сразу отказался от выпивки, только вопросительно посмотрел на Шатуна. Тот молча кивнул – мол, деньги с собой.

– Ну, ты уже знаешь, что Тост в больнице, – сказал Каштанов, положив на стол сигаретную пачку с адресом больницы и номером палаты, – с огнестрельным ранением в ляжку. Его охраняют пять оперов. Посты на черной лестнице и в коридоре. Я не знаю, что ты будешь делать с этим Тостом, но надо поторопиться.

– Слушай, дядя Паша, а с этим ментом, с Девяткиным, можно договориться? – спросил Шатун. – Если речь пойдет о больших деньгах, он поможет?

– От тебя он денег не возьмет, – ответил Каштанов. – Брось эту идею.

Шатун убрал сигаретную пачку в карман и вместо нее положил на стол другую пачку, в которой лежали свернутые в трубочку деньги. Обычная такса, что брал Каштанов. Старик не заламывал высокую цену, зная, что жадность сгубила много людей, плохих и хороших.

– Что касается этого моряка – тут дело трудное. – Каштанов говорил тихо, почти не шевеля губами. – Где он находится, я не смог узнать. Зовут его Глотов Сергей Иванович. Двенадцать лет служил на дизельной подводной лодке в Мурманске. Потом списали на берег по болезни. Какие-то проблемы с кровообращением. Состоит в разводе. Больше ничего не знаю.

– Так постарайся узнать, дядя Паша.

– Зачем? – пожал плечами Каштанов. – Если ты урегулируешь вопрос с Жорой Тостом, считай, все плохое кончилось. Без Тоста показания этого моряка ничего не стоят. Так, слова… Тост – вот твоя главная проблема. Реши ее скорее, пока его держат в больнице и к нему можно близко подобраться. В палату не суйся. Достань хороший карабин или винтовку. Кровать Тоста прямо возле окна. Надо только правильно выбрать позицию. Один выстрел, и ты ставишь точку в этой истории.

Каштанов дал еще несколько советов, вышел из закусочной и уехал. А Шатун взял еще коньяка и долго таращился в темное окно, прикидывая, как жить дальше. И с какого бока подойти к этому делу.