Дело гастронома № 1

– У меня просто в голове это не укладывается. Может, я и не прав, но никаких смягчающих обстоятельств я в этом поступке не вижу. А его детский лепет относительно юношеской мечты иметь личный автомобиль я принять не могу! – добавил Боков.

– Накажут-то ведь нас с тобой, товарищ мой! Недоглядели, недовоспитали, прошляпили! Сколько ему светит?

Боков пожал плечами.

– Думаю, лет шесть, может быть, чуть меньше, учитывая крепкий послужной список и род занятий.

Скачко поковырял в зубе, поцыкал.

– И что, спасти никак нельзя, несчастного под нож отправим?! – хрустя сухарем и усмехаясь, вопросил он.

В Бокове все еще не утихала ярость.

– Ты сам, Паша, однажды точно сформулировал: сорную траву с поля вон! – без сомнений объявил он.

– А я думал, что ты ему симпатизируешь, опекаешь?

– Да, симпатизировал, опекал, помогал! Потому и клокочу ненавистью, и готов удушить этого своего любимчика!

– А жена Ширшова вроде бы в положении? – полковник взглянул на майора. – Или у меня в мозгах все перепуталось?

Боков кивнул головой, нахмурился.

– Первенца ждут.

Полковник глотнул кофе.

– Ладно, не будем пороть горячку! Пусть посидит под домашним арестом. Наказать надо, тут сомнений нет, но и разобраться как следует не помешает. Как считаешь? Наш трибунал, как мне помнится, работает только в одну сторону.

Боков согласно кивнул.

– А если уж кулаком по столу тебе хочется стукнуть, то давай вычистим этого негодяя из органов по статье, без выходного пособия, и пусть с тещей морковкой на базаре торгует! – заключил он.

Боков молчал с сумрачным видом.

– Ладно, я вернусь, все и решим!

Боков снова кивнул. Скачко съел еще один пирожок, погладил себя по животу.

– Ну вот, объелся, дуралей! Как теперь поеду?!

– Ты с Машей-то хоть говорил? – осмелился спросить Боков и с сочувствием взглянул на полковника.

Тот поморщился, махнул рукой. Скорчил странную гримасу и не сразу заговорил.

– Пустить пулю в висок должность не позволяет, виновным себя не считаю, однако и ее обвинять не могу! – вздохнув, отрапортовал Скачко. – Бросил ее одну, променял на службу, супружескими обязанностями должным образом не занимался. Я бы на ее месте давно от такого супруга сбежал. Вот мое резюме. Не забудь, о чем я просил. Пока!

Он посмотрел на часы, поднялся, они пожали друг другу руки, и полковник вышел из кабинета.

Люся с распухшей от деловых бумаг папкой вошла в кабинет Беркутова, положила папку на стол. Беркутов раскрыл ее, стал просматривать деловые бумаги, адресованные ему, отписывая каждую – слева на уголке: кому для рассмотрения или исполнения направляется данная бумага и что надобно по сему поводу сделать. Беркутов ставил число – «8.08. 1982 года» – и замысловато расписывался. Люся стояла рядом.

– Надо бы Зое позвонить! Что-то неспокойно мне, – вдруг проговорил он, расписывая бумаги.

– Хотите, чтоб я набрала?

– Да, набери. И прямо сейчас! И меня соедини. Сам хочу с ней поговорить, – он тяжело вздохнул. – Что-то дисциплина у нас расшаталась. Я понимаю, что сбоев в Костроме быть не должно, но порядок есть порядок. Каждый день вечером положено отзваниваться и докладывать! От Зои Сергеевны я этого не ожидал!

Деловые бумаги закончились. Последняя, на тетрадном листочке, была написана от руки. Люся, увидев ее, остановилась. Беркутов надел очки и прочитал: «Моя подруга уехала на неделю в командировку, а ключи от квартирки оставила мне. Это недалеко, вот адрес: улица Старобасманная, 43–15. Надеюсь, ты согласен? Я уже давно – за! Люся».

Ручка с золотым пером повисла в воздухе. Беркутов, чуть нервничая, перечитал записку, взглянул на секретаршу. Та с обольстительной улыбкой смотрела на него.

– Какую же резолюцию мы поставим на сей невзрачный документ, товарищ директор? – нарушив молчание, с вызовом спросила она.

Беркутов усмехнулся, взглянул на секретаршу. Она хоть и храбрилась, но с трудом справлялась с волнением. Несколько секунд Беркутов пребывал в раздумье. Потом написал: «Подумай о кавалерах помоложе!» И размашисто расписался. Однако число не поставил. С грустью взглянул на нее. Люся помрачнела.

– В рабочих делах вы гораздо решительнее! – недовольно заметила она.

Люся взяла папку, захлопнула ее и двинулась к выходу. Перед выходом резко обернулась, слезы блеснули в ее глазах.

– А я-то вообразила, что вы и есть тот самый герой, о котором я с детства мечтала! – с обидой выговорила она и вышла, резко захлопнув за собой дверь.