Первое правило волшебника

Ричард не сводил глаз с тела Джиллера.

– Ричард, пойди-ка сюда, – подозвал его Зедд.

Волшебник показал Ричарду одно из больших черных пятен на стене. Их было два, и они находились рядом. Оба напоминали черные силуэты людей, стоявших навытяжку, словно люди исчезли, оставив вместо себя тени. Чуть повыше локтя виднелись золотистые металлические полоски, вплавившиеся в стену.

Зедд сказал, обращаясь к Ричарду:

– Волшебный огонь!

Ричард был поражен.

– Ты хочешь сказать, что здесь стояли живые люди?

Зедд кивнул:

– Их отбросило к стене, и они сгорели. – Он попробовал на вкус черную копоть и улыбнулся: – Но это был не просто обычный волшебный огонь.

Ричард нахмурился. Зедд показал ему на темное пятно.

– Попробуй-ка сам.

– Зачем?

Зедд слегка постучал костяшками пальцев по лбу Ричарда.

– Чтобы кое-чему научиться.

Поморщившись, Ричард соскреб со стены черную копоть и лизнул ее.

– Сладкая!

Зедд удовлетворенно улыбнулся:

– Да, это не простой волшебный огонь. Джиллер вложил в него свою жизненную силу. Это – Огонь Жизни волшебника.

– Он умер, создав этот огонь?

– Да. И вкус сладкий. Это значит, что он отдал жизнь, чтобы кого-то спасти. Если бы он сделал это только ради себя, например – чтобы избежать пытки, – вкус был бы горьким. Джиллер пожертвовал собой ради кого-то другого.

Зедд подошел к телу Джиллера, отогнал мух и наклонился, чтобы рассмотреть лицо. Потом он выпрямился.

– Он оставил знак.

– Какой знак? – спросила Кэлен.

– На лице в момент смерти застыла улыбка, а это означает для тех, кто может понять, что он не выдал то, чего от него требовали.

Ричард подошел поближе, когда Зедд показал на отверстие в животе мертвеца.

– Посмотри-ка, – сказал волшебник, – на этот разрез. Он выполнен тем, кто занимается антропомантией – чтением по внутренностям живых людей. Даркен Рал делает все, как его отец.

Ричард вспомнил своего отца, с которым Рал сотворил то же самое.

– Ты уверен, что это Даркен Рал? – спросила Кэлен.

Зедд пожал плечами:

– А кто же еще? Даркен Рал – единственный, кому не страшен Огонь Жизни волшебника. Кроме того, это видно и по разрезу. Видите, вот здесь он начал загибаться.

Кэлен отвернулась.

– И что из этого?

– Это крючок, то есть должен был быть крючок. Произносятся заклинания, и вырезается такой крючок, который связывает допрашиваемого с допрашивающим. И тогда те, кого допрашивают, волей-неволей отвечают на вопросы. Но поглядите: крючок остался недоконченным. – Зедд грустно улыбнулся: – В этот момент Джиллер претворил свою жизнь в огонь. Он дождался, пока Рал почти уже закончил свое дело, и в последнее мгновение лишил его возможности получить желаемое. Возможно, Рал хотел узнать имя человека, у которого сейчас шкатулка. А по внутренностям мертвеца Рал не может узнать ничего.

– Я и не думала, – прошептала Кэлен, – что Джиллер способен на такой самоотверженный поступок.

– Зедд, – робко спросил Ричард, – как это Джиллер мог терпеть такую дикую боль – и сохранить улыбку?

Зедд глянул на Ричарда так, что у него мурашки побежали по коже.

– Волшебники должны хорошо знать, что такое боль. Они слишком хорошо знают это. Ради того, чтобы избавить тебя от подобного урока, я даже готов с радостью принять твой выбор – отказ от магии. Это испытание могут пройти лишь немногие.

Ричард почувствовал горечь, увидев застывший взгляд Зедда, вспомнившего о чем-то тяжком.

Зедд ласково погладил щеку Джиллера.

– Ты был молодцом, ученик. Достойный конец.

– Представляю себе ярость Даркена Рала, – сказал Ричард. – Зедд, не лучше ли нам отсюда уйти? Уж слишком это похоже на наживку на крючке.

Зедд кивнул:

– Где бы ни была шкатулка, ясно, что она не здесь. Давай мальчика, Кэлен. Нам следует уйти отсюда так же, как и пришли. Они не должны догадаться, зачем мы приходили на самом деле.

Зедд прошептал что-то на ухо Сиддину, и мальчик засмеялся, обняв его за шею.

Королева Милена была все так же бледна и теребила край мантии, когда перед ней появилась Кэлен, решительная, но хладнокровная.

– Спасибо за гостеприимство, – сказала она королеве. – Мы вас покидаем.

Королева поклонилась:

– Всегда рада вас видеть, Мать-Исповедница. – Любопытство пересилило страх. – А как… с Джиллером?

Кэлен холодно успокоила ее:

– Сожалею, что вы не так меня поняли. Я хотела бы только проделать это сама или хотя бы при этом присутствовать. Но важен результат. Это за неповиновение?