Загадка Эндхауза

— Что вы имеете в виду?

— То, что в половине первого в субботу Вайза не было в конторе.

Глава седьмая

Беда

Первым же человеком, которого мы встретили этим вечером в Эндхаузе, была сама Ник. Она кружилась по залу в роскошном кимоно с драконами.

— Вы? Всего-навсего?

— Мадемуазель, я убит!

— Ох, простите, и в самом деле вышло грубо. Но понимаете, я жду, что принесут платье. Ведь обещали же, клялись, негодяи!

— А! Речь идет о туалете! Так нынче будут танцы?

— Ну да! И мы пойдем танцевать сразу же после фейерверка. То есть я так предполагаю, — закончила она упавшим голосом.

А через минуту она снова хохотала.

— Никогда не вешать носа. Вот мой девиз. Не думай о беде, и никакой беды не будет. Я сегодня опять взяла себя в руки. Буду радоваться и веселиться.

На лестнице послышались шаги. Ник обернулась.

— А вот и Мегги. Знакомься, Мегги, — это сыщики, которые оберегают меня от таинственного убийцы. Проводи их в гостиную и послушай, что они тебе расскажут.

Мы пожали друг другу руки, и по совету Ник Мегги повела нас в гостиную. Она мне понравилась с первого взгляда. Я думаю, меня особенно привлек ее спокойный, рассудительный вид. Тихая девушка, красивая, но не на нынешний лад и, уж конечно, никак не шикарная. На ней было черное старенькое вечернее платье. Мегги не была знакома с ухищрениями косметики; ее голубые глаза смотрели открыто, голос звучал приятно и неторопливо.

Она заговорила первая.

— Ник рассказала мне поразительные вещи. Она, конечно, преувеличивает. Кому придет в голову ее обижать? Разве у нее могут быть враги?

В голосе девушки отчетливо звучало недоверие. Взгляд, который она устремила на Пуаро, едва ли мог польстить моему другу. Я подумал, что девушкам вроде Мегги иностранцы всегда внушают подозрение.

— И тем не менее я уверяю вас, мисс Бакли, все это правда, — негромко ответил Пуаро.

Она промолчала, но на ее лице оставалось прежнее выражение недоверия.

— Ник сегодня сама не своя. Не могу понять, что с ней творится, — сказала Мегги через некоторое время. — Она какая-то одержимая. К беде такое веселье.

От этих слов по спине у меня забегали мурашки. Что-то в ее интонации поразило мой слух.

— Вы шотландка, мисс Бакли? — не удержавшись, спросил я.

— Мама была шотландка, — ответила она.

Я заметил, что Мегги смотрит на меня гораздо милостивее, чем на моего друга, и подумал, что моим словам она придает больше значения.

— Ваша кузина держится превосходно, — сказал я. — Она решила быть такой же, как всегда.

— Да, наверно, только так и можно, — ответила Мегги. — То есть я хочу сказать, что совершенно незачем выставлять напоказ свои чувства. Только расстроишь всех. — Она помолчала и добавила тихо: — Я очень люблю Ник. Она всегда была так добра ко мне.

На этом наш разговор оборвался, ибо в комнату вплыла Фредерика Раис. На ней был небесно-голубой туалет, в котором она выглядела необычайно хрупкой и воздушной. Вскоре пожаловал и Лазарус, а вслед за ним впорхнула Ник. Она была одета в черное бальное платье и закутана в ярко-красную китайскую шаль изумительной красоты.

— Привет, друзья! — воскликнула она. — Как насчет коктейля?

Мы выпили, и Лазарус, словно приветствуя ее, приподнял фужер.

— Потрясающая шаль, Ник, — сказал он ей. — Старинная, конечно?

— Да, прапрадедушка Тимоти привез из какого-то путешествия.

— Красавица, просто красавица. Другой такой вам больше не найти.

— Теплая, — сказала Ник. — Очень пригодится, когда мы пойдем смотреть фейерверк. И к тому же яркая. Я ненавижу черный цвет.

— А правда, — удивилась Фредерика, — я, кажется, ни разу не видела тебя в черном. Зачем ты его сшила?

— Да так, сама не знаю, — досадливо отмахнулась Ник, однако я заметил, что у нее как-то странно, словно от боли, скривились губы. — Мало ли что мы делаем?

Мы перешли в столовую. Появился некий таинственный лакей, нанятый, очевидно, специально для нынешнего торжества. Еда оказалась довольно безвкусной, зато шампанское было отменным.

— А Джорджа нет как нет, — сказала Ник. — Какая досада, что ему пришлось вчера вечером вернуться в Плимут. Но я надеюсь, что рано или поздно он сможет вырваться. К танцам-то он, во всяком случае, поспеет. Для Мегги у меня тоже есть кавалер. Он, правда, не ахти какой интересный, зато представительный.