— Я вам очень благодарен, — сказал снизу Льнов.
Николай Аристархович оперся телом о металлическую оградку мостика. — Свои люди, сочтемся. Так спокойнее, если портфель все время со мной будет. — Он свесился, вытянув руку. — Давайте его сюда.
Льнов передал портфель и быстро поднялся по лестнице.
— Вам что, теперь весь ритуал с ним стоять придется?
— Да, Василий Михайлович, земной вам поклон, — Николай Аристархович засмеялся, — удружили! А вы думаете, почему мы с вами здесь? Это, так сказать, черный ход. Но там есть одно место, где портфель можно спрятать. Только не обессудьте, пистолетов своих вы больше не увидите.
— Куда же вы их спрячете?
— После ритуала, когда все уйдут, в колодец сброшу, и дело с концом. Обратно мы другим путем пойдем, и тогда могут поинтересоваться, что это у меня за портфель такой интересный…
Николай Аристархович открыл люк:
— Добро пожаловать в нашу святая святых…
Над головой Льнова клацнула защелка люка. Николай Аристархович пошарил по стенке. Небольшой плафон осветил тесное помещение, похожее на рубку. Николай Аристархович откуда-то вытащил две длинных свечи. Чиркнув кремнем зажигалки, передал одну свечу Льнову и двинулся через овальный в заклепках лаз.
— Здесь осторожнее, голову пригните, — сказал Николай Аристархович.
Фитиль черной свечи коптил, отбрасывая на стену паучью тень. В этой средневековой увертюре подземелий и сутан современный портфель звучал нелепым историческим диссонансом.
— Почему тоннель такой низкий? — спросил Льнов.
— Это труба — сток для отходов. Система подземных коммуникаций была построена, но в эксплуатацию не запущена, разумеется. То, куда мы вначале спустились, был резервуар, один из многих. От них стоки ведут в отстойники. Их мы используем для своих ритуалов. Они очень удобны: хорошая акустика, заодно и звукоизоляция, отсутствие природного света и вмещают одновременно человек шестьдесят…
— Где, кстати, остальные участники?
— Сейчас появятся. Вы прислушайтесь.
Из ближнего стока донеслось подземное хоровое пение. Показались люди в черном. Каждый нес длинную свечу.
— Если бы вы меня с самого начала послушали и не брали свой дурацкий портфель, — прошептал Николай Аристархович, — могли бы стоять возле алтаря. Теперь нам лучше пропустить всех вперед, а самим оставаться здесь, — он указал на небольшую нишу. — Обождем, пока остальные пройдут.
Место оказалось подобием перекрестка. Многоголосье ширилось. Сразу из нескольких стоков выходили новоприбывшие, гудящие без слов мрачный готический хорал.
— Впечатляет? — спросил Николай Аристархович.
— Да… — Льнов ошеломленным взглядом проводил черную колонну, вытащил припрятанную водку и поднес бутылку ко рту.
— Спрячьте немедленно! — тихо зашипел Николай Аристархович. — Нельзя же так.
— Не знаю, что со мной, — запинаясь произнес Льнов, — сердце колотится, руки дрожат. Я чуть-чуть…
— Проняло? — с некоторым злорадством спросил Николай Аристархович. — Что я вам говорил? А вы ехидничали… Ну, пойдемте уже, — закончил он снисходительно.
Послышались удары колокола. После девятого невидимое старушечье горло надтреснуто выкрикнуло длинное шипящее слово, подхваченное близкой толпой.
14
Льнов и Николай Аристархович подошли к входу. Провал отстойника уходил вниз, как дно театра. Глубокий партер пестрел оранжевыми огоньками над черными барханами клобуков.
— Давайте здесь останемся, — попросил Льнов, ловя рукав Николая Аристарховича. — Отсюда хорошо видно. Как с балкона.
— Как вам угодно, — сочувственно сказал Николай Аристархович.
На дальней стене размахом метровых лучей пылала искусственным отраженным огнем перевернутая пентаграмма с заключенным в ней выпуклым рогатым черепом. Под звездой находилось похожее на могильную плиту возвышение. Рядом стояла фигура в черном. Из-под капюшона выбивались длинные седые пряди.
— Она? — бездыханным шепотом спросил Льнов.
— Да, — так же тихо ответил Николай Аристархович.
Княгиня установила на плите белую свечу и зажгла ее от черной, которую, как и все собравшиеся, держала в руке.
— Почему белая? — спросил Льнов.
— Пергамент, на котором написаны проклятия, сжигается в пламени белой свечи — он лежит справа.
Возле княгини появилась вторая фигура.
— Узнаете? — толкнул локтем Николай Аристархович. — Ваша знакомая…