Пассажир

— Ты когда-нибудь слышала о Фелис?

— Нет, а кто это?

— Девушка, которой не повезло.

— Она перешла тебе дорогу?

Шаплен не ответил.

— Помнишь мужчин, которых ты выбирала?

— Плохо.

Это была явная ложь, но он не стал настаивать. Подумал о жертвах Медины. Прочитать ее данные он не успел, но в кармане у него лежала флэшка.

— Сколько их было?

— Думаю, человек пять-шесть.

Сейчас, по неизвестной причине, «Метис» свернул свою программу. Пришло время большой чистки. Подопытных уничтожали, как и девушек, которые слишком много болтали. Оставались мифологические убийства. Как они вписывались в эту цепную реакцию?

— Говоришь, программу закрыли? А откуда тебе это известно?

— Они больше не звонят. Не выходят на связь.

— А ты знаешь, где их найти?

Прокуренным голосом она буркнула:

— Нет. И даже если бы знала, не сунулась бы туда. Вся эта история — полный отстой, а я не хочу кончить, как Медина. Ну а теперь что будем делать?

Его удивил этот вопрос. Шаплен понял, что Лейла со всей своей бойкостью и высоченными каблуками нуждалась в помощи и совете. Но он последний, кто может ей помочь.

Он подставил Фелис.

Он подставил Медину.

С Лейлой он так не поступит.

Выходя из машины, он приказал ей:

— Забудь меня. Забудь Медину. Забудь Саша. Ты сама откуда?

— Из Нантерра.

— Вернись туда.

— Чтобы они сожгли мою тачку?

Шаплен улыбнулся. Он чувствовал себя бессильным. Судьба Лейлы предрешена.

— Береги себя.

Лейла вытянула сигарету, как оружие:

— Сам поберегись. Медина говорила: что бы ни сделали с тобой эти парни, хуже того, что ты пережил, уже не будет.

— А что я пережил?

Еле слышно она прошептала:

— Точно не знаю. Медина говорила, что смерть в тебе. Что ты — зомби.

* * *

Едва открыв дверь в лофт, он понял, что все повторяется. Вечное повторение. За долю секунды он успел шагнуть в сторону и уклониться от нападавшего. Выхватив свой «CZ», развернулся, снял пистолет с предохранителя, передернул затвор и выстрелил в лицо уже изготовившемуся противнику В свете вспышки он увидел, как из горла одного из двух его давних преследователей вырвался фонтан крови. В темном лофте прогремел выстрел. Высветившиеся стены лизнул огненный язык.

Тьма сомкнулась. Затем раздались ответные выстрелы. Пули вспороли стеклянную крышу, искромсали шторы. Брызнули осколки. Шаплен рухнул на пол, раздирая руки о стекла. Среди вспышек он различил пучок света — наверняка от тактического фонаря, закрепленного на стволе автоматического пистолета. Сквозь захлестнувший Шаплена ужас пробивался один вопрос: как они вычислили его на этот раз?

Дважды он выстрелил вслепую, целясь в глубь лофта, вскочил на ноги и одним прыжком укрылся за кухонной мебелью. Его снова обстреляли. Раздававшиеся под стальной конструкцией сухие щелчки ничуть не походили на смачные выстрелы в кино. Здесь каждый звук, взрывавший темноту, казался именно тем, чем он был, — сгустком чистого разрушения.

Луч фонаря метался вокруг, пробегая по разбитой крыше, высвечивая стойки, обшаривая в поисках Шаплена каждый закоулок. Лестница справа, как раз между ним и его противником. Если он хочет выбраться из этой передряги, надо подняться на галерею. На самом деле у него и нет другого выхода. Бросившись к двери, он схлопочет две-три пули в спину прежде, чем доберется до порога.

Тьма пропахла порохом. Во дворе за изрешеченными шторами загорались огни, слышались голоса. Выстрелы сделали свое дело. Просто отсидеться, ожидая помощи? Но враг не станет терять время. И не убежит. В Марселе они осторожничали, но на этот раз Шаплен убил его напарника. Суть схватки в корне изменилась.

И тут первый его противник, тот, которого он убил, приподнялся на локте. Он лежал в луже крови. Пучок света осветил его лицо. Красная жидкость стала белесой.

— Мишель? — окликнул его напарник.

То, что он назвал его по имени, придало убийцам что-то человеческое, а значит, выдало их уязвимость. У этих двоих были имена. Возможно, даже жены и дети. Ослепленный фонарем, раненый поднял руку, показывая, где прячется Шаплен. Тот отступил, вжимаясь в кухонное оборудование, и трижды выстрелил в умирающего. В свете вспышки Шаплен увидел, как ему разорвало череп. Брызнули мозги, надо лбом убитого поднялся дымок.

Не дав второму времени отреагировать, он бросился к металлической лесенке. Электрический луч настиг его. Снова загремели выстрелы. Шаплен жал на спуск, будто его собственные пули могли его оградить. Когда он ухватился за леера, служившие перилами, по тросу пробежала искра. Он почувствовал ожог. Быстро отдернул руку и, пошатываясь, начал взбираться, стреляя между ступеней, между тросов, высекая вокруг себя язычки пламени. Пули отскакивали от углов. Того и гляди, его убьет рикошетом.