Бесплодные земли

Если бы мальчик врезался в вогнутую стену головой, то потерял бы сознание или убился. Однако Джейк ударился о стену бедром и как куль свалился на железную решетку. Он оторопело потряс головой, огляделся и обнаружил, что очутился нос к носу с той самой женщиной, для которой наступила вечная сиеста. Потрясенно вскрикнув, мальчик на четвереньках пополз прочь. Ухало пинком в грудь опрокинул его на спину. Джейк лежал, судорожно разевая рот и глядя вверх, на пестрый радужный узел в том месте, где сходились неоновые трубки. В следующий миг поле зрения мальчика заполнило лицо Тик-Така: прямая полоска сурово сжатых губ, пылающие щеки, в глазах притаился страх. Стеклянный гробик раскачивался на серебряной цепочке, словно передразнивая маятник заключенных в нем крохотных часов.

– Режь-Глотку прав, – Тик-Так забрал в горсть рубашку Джейка, сжал кулак и поднял мальчика в воздух. – Ты наглый дерзец. Но я отучу тебя дерзить мне. Навсегдаотучу. Слыхал про людей с коротким запальным шнуром? Так вот, у меня помянутого шнура нет вовсе, чему нашлась бы тьма свидетелей, кабы я не заставил их замолчать навеки. Коли я услышу от тебя еще хоть словопро благородного Перта… хоть однослово… я снесу тебе маковку и съем мозги. Я не позволю накликать беду в Колыбели Седых! Понятно?

Он встряхнул Джейка, как тряпичную куклу. Мальчик расплакался.

– Понятно?

– Д-д-д-да!

– Вот и славно. – Тик-Так поставил Джейка на пол, и мальчик, шатаясь как пьяный, стал утирать льющиеся из глаз слезы, оставляя на щеках грязные разводы, темные, словно тушь для ресниц. – Теперь, малыш, сыграем в вопросы и ответы. Я буду спрашивать, ты – отвечать. Ясно?

Джейк не ответил. Он смотрел на зарешеченные вентиляционные отдушины, опоясывавшие помещение.

Тик-Так двумя пальцами ухватил его за нос и немилосердно сжал.

– Ясно?

– Да!– выкрикнул Джейк, из глаз которого теперь вместе со слезами ужаса струились слезы боли, и снова уставился Тик-Таку в лицо. Мальчику хотелось снова посмотреть на вентиляционную решетку, отчаянно хотелось удостовериться, что испуг и перенапряжение не сыграли с ним злую шутку и он действительно кое-что там заметил, – но он не смел. Он боялся, как бы кто-нибудь – скорее всего, сам Тик-Так – не проследил за его пристальным взглядом и не увидел того же, что увидел он.

– Хорошо. – Тик-Так за нос потащил Джейка к креслу, уселся и снова перекинул ногу через подлокотник. – Что ж, давай поболтаем. Начнем, пожалуй, с того, как тебя звать-величать. Так как тебя зовут, постреленок?

– Джейк Чэмберс, – невнятно прогнусавил Джейк.

– Ты Не-Мец, Джейк Чэмберс?

На миг Джейк изумился: что за чудной способ спросить, не страдает ли он немотой – разумеется, всем с самого начала было совершенно ясно, что это не так.

– Не понимаю…

Тик-Так принялся дергать Джейка за нос:

– Не-Мец! Не-Мец! Довольно морочить меня, мальчик!

– Я не понимаю… – начал Джейк, поглядел на старый автомат, висевший на кресле, вспомнил разбитый "фокке-вульф" – и разрозненные фрагменты головоломки сложились у него в мозгу в единое целое. – Нет. Я не немец. Я американец. Все это закончилось задолго до моего рождения.

Тик-Так выпустил нос Джейка, откуда немедленно хлынули кровавые сгустки.

– Ты мог сказать об этом сразу и избавить себя от всевозможных страданий и огорчений, Джейк Чэмберс… но, по крайней мере, теперь ты понимаешь, как тут у нас делаются дела, верно?

Джейк кивнул.

– Ей-ей, неплохо! Начнем с простых вопросов.

Взгляд Джейка снова медленно переместился к вентиляционной отдушине. То, что он заметил раньше, не исчезло; это не был плод его воображения. В темноте за хромированной пластинчатой решеткой мелькали глаза с золотым ободком.

Чик.

Тик-Так хлестнул Джейка по лицу, отбросив на Режь-Глотку, который незамедлительно толкнул его обратно.

– Пришла пора ученья, сердечко мое, – шепнул пират. – Берись-ка за уроки! Да гляди не ленись, ни-ни!

– Когда я говорю с тобой, смотри на меня, – распорядился Тик-Так. – Либо я добьюсь от тебя почтения, Джейк Чэмберс, либо оторву тебе яйца.

– Хорошо.

Зеленые глаза Тик-Така опасно блеснули.

– Хорошо – что?

Джейк принялся лихорадочно искать правильный ответ. Он продирался сквозь сумбур вопросов и гнал прочь внезапно вспыхнувшую надежду. То, что он нашел, отлично сгодилось бы и для его родной Колыбели Зрелых, иначе известной как "Школа Пайпер".