Я, Евлампия Романова, всегда знала – супругам нельзя работать в одной...
Груня Пичугина никогда не была за границей. И вдруг режиссер театра, где...
— Замолчи, оборотень, — бесстрастно произнес Драко. — И не приближайся ко мне.
С замиранием сердца Гермиона увидела, до какой степени он рассержен. Она не могла точно сказать, почему, но это был уже не первый случай, когда она наталкивалась на его гордыню в ситуации, где он чувствовал себя вынужденным защищаться. Она пыталась поймать его взгляд, но он не смотрел на нее — он смотрел на Гарри. И Гарри смотрел на него, странными пустыми глазами, в которых она ничего не могла прочесть.
— Малфой, — заговорил он, наконец. — Если с тобой действительно ничего не случилось — отдай нам меч.
Он протянул руку.
— Дай его мне.
Драко отступил на шаг.
— Пошел ты, Поттер, — сказал он и повернулся, будто собираясь броситься прочь из комнаты.
Но Лупин — который мог двигаться очень быстро, если было нужно — преградил ему путь.
— Ты никуда не пойдешь, — заявил он и протянул руку, чтобы удержать Драко.
Пытаясь выдернуть руку из хватки Лупина, Драко крутнулся в сторону, почти столкнувшись с Лупином при этом. Лупин неожиданно закричал, будто от невыносимой боли — он, спотыкаясь, запрокинулся назад и упал на пол.
Драко, побледнев, отшатнулся от него, все еще держа его за руку, и смотрел на Лупина широко раскрытыми глазами. Лицо Драко выражало не то удивление, не то ужас, не то вину.
— Малфой! — окликнул его Гарри.
Драко повернулся и выскочил из комнаты, даже не потрудившись закрыть ее за собой.
Сириус, который упал на колени возле Лупина, дикими глазами взглянул на Гарри, Рона и Гермиону.
— Догоните его! — закричал он.
Им не нужно было повторять дважды.
Все трое лихорадочно бросились из библиотеки в коридор.
Тот был пуст.
Гарри быстро осмотрелся и скомандовал:
— Разделимся. Вы идите вдвоем, — и кинулся вправо.
Гермиона и Рон ринулись влево, но в конце коридора разделились. Рон помчался вниз по лестнице, а Гермиона повернула было направо — но неожиданно остановилась.
«Что я делаю? — подумала она. — Какая же я глупая!»
И коснулась Эпициклического Амулета, висящего у нее на шее.
— Оставь, Сириус. Со мной все в порядке, — раздраженно сказал Лупин, отталкивая руки друга и пытаясь сесть.
Он прислонился спиной к книжным полкам, пристраивая правую руку у себя на груди.
— Все в порядке! — твердо повторил он.
— Что случилось? — спросил Сириус. — Что он тебе сделал?
Лупин широко раскрыл глаза.
— Драко? Ничего он мне не делал.
— Но выглядело это именно так. Ты схватил его, и тут же закричал и упал. Он тебя ударил? Я не заметил, чтобы он даже пошевелился.
— Да нет, он не ударил меня, он ко мне даже не прикоснулся, — сказал Лупин. — Вот что это было.
И он показал на какой-то предмет, лежащий на полу в нескольких футах от них и мерцающий тусклым серебром.
— Это, наверное, было у него в кармане, — задумчиво сказал Лупин.
Сириус взглянул подозрительно.
— Что это? Это опасно?
— Не для тебя, — ответил Лупин. — Не бойся. Подними это.
Сириус нерешительно взял блестящий предмет и поднес его к свету. Это был тот самый серебряный брелок, который Слитерин бросил Драко, и который действовал как Портключ, хотя Сириус никак не мог знать об этом. Он взглянул на странную форму брелка — буква Х, лежащая на боку, почти крест.
Сириус вернулся к Лупину, который продолжал сидеть на полу, баюкая руку. Сириус опустился на колени рядом с ним и протянул серебряную Х, но Лупин покачал головой.
— Я не могу коснуться этого, — сказал он.
— Почему?
— Это Ликант, — объяснил Лупин. — Старая магия. Защита от оборотней.
— Я подумал, что это распятие, — сказал Сириус, посмотрев искоса. — Распятия тебя не беспокоят, верно?
Лупин выглядел задетым.
— Я оборотень, а не вампир, — огрызнулся он. — Я же говорю тебе, это Ликант. Не распятие. Это совсем другое. Очень, очень старая магия.
— Странная форма, — заметил Сириус, переворачивая брелок так и эдак.
— Вовсе нет, — возразил Лупин и усмехнулся странной полуулыбкой. — Предположим, ты идешь ночью по лесу. Один. Никого вокруг, чтобы придти на помощь, и у тебя нет волшебной палочки. И тут из темноты прыгает волк, чтобы вцепиться тебе в горло. Что ты сделаешь?
Не раздумывая, Сириус вскинул руки — одну против горла, вторую накрест с первой, защищая лицо. Руки образовали Х, повернутую набок.