Message: Чусовая

В 1959 году филологи УрГУ записали от жителя посёлка Висим забавный вариант легенды о камне Ермак: «Ермак жил в камне, пещера в нём. Он в этой пещере-то и жил. Барки с чугуном он перевёртывал, топил. У него была цепь и листвяной столб. Через Чусовую цепь перекидывал, к листвяному столбу привязывал. Этой цепью барки-то и перевернёт! Когда застигли его, он, как был в кольчуге тяжёлой, бросился сверху в Чусовую. Выплыть не смог».

Камень Ермак символически изображён на полиптихе художника П. Шардакова, который находится в музее Ермака в Школе олимпийского резерва «Огонёк» в городе Чусовом. Без подготовки лезть в Ермакову пещеру нельзя — не раз туристы срывались и разбивались насмерть. В камне есть и вторая пещерка (так называемая Ермак-2) глубиной 5 м.

* * *

Боец Ермак — на Чусовой самая известная скала, связанная с именем Ермака. Самая известная, но не единственная. На имя Ермака эхом отзываются и другие скалы. Отзывается вся Чусовая.

В середине XIX века писатель П. Мельников-Печерский в «Дорожных записках на пути из Тамбовской губернии в Сибирь» отмечал: «Ермак живёт в памяти жителей Пермской губернии; много преданий и песен о нём сохраняется до сих пор. В сёлах и у всякого зажиточного крестьянина, у всякого священника вы встретите портрет Ермака, рисованный большей частью на железе. Ермак изображён на этих портретах в кольчуге, иногда в шишаке, с золотой медалью на груди». Ермак олицетворял собой мечты народа о справедливости, о счастье, олицетворял народное возмездие и народную вольницу — разбойников. Другие разбойники на Чусовой звались «ермачки».

Мимо Ермака не смог пройти даже такой «сухой» академический труд, как обзор «Россия. Полное географическое описание нашего отечества» (1914). Обзор говорит: «Вверх по Чусовой плыл туда Ермак со своей дружиной, и нигде не осталось столько следов его смелых предприятий, как здесь: почти каждое урочище по Чусовой связано с ним какой-нибудь легендой и носит или его имя, или имя одного из его удальцов».

На Чусовой история Ермака — сама по себе целая народная эпопея в преданиях и легендах. Известный пермский учёный, профессор Г. Н. Чагин отмечает: «С точки зрения исторической значимости наибольший интерес представляют предания, бытовавшие по р. Чусовой. Здесь проходил путь дружины Ермака в Сибирь, и поэтому население хранит в памяти не отдельные факты, как в других местах, а развёрнутые повествования из жизни Ермака. В этом районе экспедицией Уральского университета в 1959 г. было записано и в 1961 г. опубликовано 46 преданий о Ермаке».

Хотя ныне, когда исконная народная культура вымирает, даже старушки, наверное, уже не споют песню о Ермаке. А ведь в старину для чусовлян Ермак был не просто легендарным героем, а чуть ли не титаном, державшим «историческое небо». Он был фигурой всеисторической, вневременной, поэтому в некоторых преданиях он даже не уходил в Сибирь, а жил и разбойничал на Чусовой, грабил пароходы. Чусовляне и Ермакова сподвижника Ивана Кольцо тоже считали своим.

Сейчас уродливо искажается отношение к Ермаку. Для татар он — оккупант (как будто сами татары в Сибири не были оккупантами); для «западников» — конкистадор, «русский Кортес»; для «неангажированных историков» — разбойник, об которого ненароком переломилась история. Можно, конечно, судить и так… Но ведь в древности не Иван Грозный с Борисом Годуновым ели землю с могилы Ермака, а «покорённые» им татары. И русская культура отозвалась на образ Ермака однозначно: что «верхи» Пушкин собирался писать о Ермаке историческую драму; что «низы» — песню о Ермаке сложил народный сказитель Кирша Данилов. Православная церковь причислила погибших казаков Ермака к лику местночтимых святых.

Не Куликовской битвой, не «стоянием на Угре» и не взятием Казани и Астрахани закончилось на Руси татарское иго. Оно закончилось походом Ермака. Уральский историк Лев Сонин пишет: «С точки зрения русского человека, победа Ермака на берегах Иртыша — не что иное, как великое свершение многовековых чаяний русского народа. Ермаку удалось блистательной победой завершить последнее действие великой исторической трагедии, начавшейся резнёй на Калке в 1223 году…Не многочисленные русские рати, а какая-то банда, шайка, безвестная до того ватага громит, да как — наголову! — грознейшее и могущественнейшее Сибирское ханство, рассеивает его воинство, которым в сечах руководил прямой потомок Чингисхана — Кучум. Вот тогда-то все русские и поверши по-настоящему: всё — татарской опасности конец. Как не сохранить такой подвиг в благодарной памяти народной?»