Блуда и МУДО

– Хер ты со мной договоришься! – торжествующе проревел Моржов.

– Те чё надо? – бормотал сутенёр, отступая. – Бабок надо?…

– Я выручку вечером сдала, – быстро сказала продавщица.

– Может, девчонок надо?… – увещевал сутенёр, не отрывая глаз от лица Моржова.

– Ты чё нас ему даёшь?! – завизжали проститутки.

– Молчать, соски! – крикнул Моржов, дёрнув пистолетом.

Обе девчонки дружно пригнулись.

– Смотри, девчонки какие… – внушал сутенёр. Моржов стремительно перевёл ствол на проституток. Те шарахнулись назад, своротив столики.

– Живо обе разделись! – приказал Моржов и, прищурившись, саданул из пистолета в третий раз – теперь уже в приоткрытую дверь.

– Обе, живо! – углом рта приказал сутенёр.

Толкаясь локтями и нагибаясь, обе шлюшки торопливо постягивали с себя тряпки и замерли, одинаково прикрыв грудки перекрещенными руками. Их выбритые лобки от страха походили на сморщенные куриные гузки.

– Во-от… – вкрадчиво прошептал сутенёр Моржову, бровями указывая на голых шлюшек у себя за спиной.

– Готово? – спросил Моржов.

– Готово, – угодливо кивнул сутенёр.

– А теперь давай трахай их, – приказал Моржов.

– Ты чего?… – совсем растерялся сутенёр.

– А чего ты хочешь? – заорал Моржов. – Ты на хер их на трассе пасёшь? Тебе денег надо? Надо? Не слышу ответа!…

– Надо… – кивнул сутенёр.

– Тебе на хера деньги, мудила? – Моржов пинком отправил второй стульчик в ноги сутенёра. – Чё ты с ними будешь делать? Тачку купишь? На хера тебе «мерс» в Ковязине, если у нас дороги не чинят?

Сутенёр подавленно молчал.

– По миру кататься будешь? – теснил Моржов. – Тебе на хера, если ты Корею от гонореи не отличаешь?… Квартиру купишь, женишься? На хера тебе жена? Ублюдков плодить?… – Моржов наступал на сутенёра, а тот пятился. – Тебе бабки нужны девок снимать? Вот тебе девки! Трахай давай! Это лучшие!…

Ни сутенёр, ни перепуганные шлюшки ничего не понимали. Сутенёр затравленно оглядывался на девчонок.

– Трахай давай! – куражился Моржов, махая пистолетом.

– Ты чё, братан… – талдычил сутенёр. – Ты чё… Я так не могу – под стволом-то…

– А я могу? – орал Моржов. – Я могу?

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Троельга

– Едут новосёлы, рожи невеселы, – пробурчал Щёкин, глядя в окно электрички.

Щёкин и Моржов ехали в Троельгу, сидя друг напротив друга на деревянных скамейках. Щёкин уже успел посетить Троельгу, отвёз вещи, а Моржов ехал впервые и волок с собой здоровенный рюкзак. Правда, шмотьё в рюкзак Моржов скидал как попало, потому что был разбит похмельем, словно Сталинград бомбёжкой.

Моржов не пил давным-давно и надеялся, что его организм забыл про похмелье. Но злопамятный организм ничего не забыл и воспроизвёл страдания тютелька в тютельку мукам былых алкогольных времён. Подобным же образом, видимо, невозможно разучиться кататься на велосипеде. Сколько бы лет ни прошло, а всё равно с велика (если залезешь) уже не сверзишься. Кстати, велосипед ехал рядом с Моржовым, уныло свернув набок рогатую голову. Он походил на облезлого оленя, жестоко разочарованного жизнью. Моржов купил велик недавно – всё у того же Лёнчика Каликина. Велик был откровенно краденым, но Моржов не боялся рассекать на нём по улицам Ковязина. Для себя он решил: если он наткнётся на хозяина, который опознает своё имущество, то сразу же отдаст велик да ещё и заложит Лёнчика, чтобы тот хотя бы раз получил за воровство по зубам.

Глядя в окно электрички, Щёкин тихонько и гнусаво напевал:

– В какой-то дымке матерной земля в иллюмина-тере…

Похмелье у Моржова получилось качественным, стойким. Моржов казался себе тяжёлым, будто бы, как Голем, был набит глиной до самой глотки. Но при определённом напряжении воли ещё можно было жить и без опохмелки, поэтому Моржов не опохмелялся. А Щёкин бесстыже и безжалостно пил пиво и сегодня уже не собирался останавливаться.

Электричка барабанила по окраине Ковязина. День выдался хмурым. Он мельтешил за окном, как чёрно-белое кино про колхозный быт. Облака походили на увесистые сельские задницы, собирающиеся всей своей тяжестью усесться на город Ковязин.

– Я недавно раскрыл тайну египетских пирамид, – вальяжно сообщил Щёкин, складывая ноги на моржовскую скамейку. – А заодно и причину Всемирного потопа.

Моржов молчал, разглядывая бетонный пароход элеватора, вздымающийся за дальними пакгаузами.