Инферно

— Не могу! — ответила тогда Сиенна. — Люди из группы наблюдения и захвата его убьют! Взгляни на его грудь!

Когда Лэнгдон мысленно воспроизвёл эту сцену, то понял, как быстро Сиенна соображает на ходу. Она с умом «перевела» с итальянского сказанное пожилой женщиной. «L’hai colpito al petto» не было предложением Сиенне сделать массаж сердца — это было гневное обвинение: «Вы ударили его в грудь!»

В суматохе происходящего Лэнгдон этого даже не заметил.

Феррис посмотрел на него с огорченной улыбкой. — Вы, возможно, слышали, что Сиенна Брукс довольно хитрая.

Лэнгдон кивнул. Я слышал.

Мужчины Сински возвратили меня на Мендасиум и сделали мне перевязку. Хозяин попросил, чтобы я приехал для информационной поддержки, потому что я — единственный человек кроме вас, кто сегодня провел время с Сиенной.

Лэнгдон кивнул, сбитый с толку сыпью человека. — Ваше лицо? — спросил Лэнгдон. — И ушиб на груди? Это не …

— Чума? — Феррис рассмеялся и покачал головой. — Я не уверен, говорили вам уже или нет, но я фактически сыграл сегодня роль двух докторов.

— Простите?

— Когда я появился в баптистерии, вы сказали, что я выгляжу как будто знакомым.

— Так и было. Смутно. Наверно, это ваши глаза. Это потому что вы наняли меня в Кембридже, как вы сказали… — Лэнгдон сделал паузу. — Теперь я знаю, что это неправда, так что…

— Я выглядел знакомым, потому что мы уже встречались. Но не в Кембридже. — Глаза человека исследовали Лэнгдона в поисках хоть какого-то намека на узнавание. — На самом деле, я был первым человеком, которого вы увидели, проснувшись этим утром в больнице.

Лэнгдон вспомнил мрачную небольшую палату. Он был под действием лекарств, и его зрение ухудшилось, но он был вполне уверен, что первым человеком, которого он увидел, проснувшись, был бледный, пожилой доктор с густыми бровями и окладистой седеющей бородой, который говорил только на итальянском языке.

— Нет, — сказал Лэнгдон. — Доктор Маркони был первым человеком, которого я увидел, когда —

— Простите, профессор(ит.), — прервал его человек с безупречным итальянским акцентом. — Но разве вы не помните меня?(ит.) — Он горбился как пожилой человек, приглаживая воображаемые густые брови и поглаживая несуществующую седеющую бороду. — Я доктор Маркони(ит.).

У Лэнгдона отпала челюсть. — Так доктором Маркони… были вы?

— Поэтому мои глаза и показались вам знакомыми. Мне раньше не доводилось носить накладную бороду и брови, и я, к сожалению, не подозревал, что у меня сильная аллергия к клейкой основе — латексной спирторастворимой резине — но было уже поздно, это и привело к раздражению и ожогам кожи. Вам наверняка, жутковато было меня увидеть — учитывая, что вы были предупреждены о возможной близости чумы.

Лэнгдон мог только изумляться, вспоминая теперь, как доктор Маркони чесал бороду, и как после нападения Вайенты остался лежать на полу больницы с кровоточащей раной в груди.

— В довершение всех бед, — сказал человек, показывая повязки на груди, — перед самым началом операции у меня сместился пиропатрон. Я не успел его поправить, и когда он сработал, то оказался направлен под углом. Сломал ребро и нанёс сильный ушиб. Мне весь день было трудно дышать.

Вот я и подумал, что у вас чума.

Человек глубоко вдохнул и поморщился от боли. — Я думаю, настало время мне снова присесть. — Удаляясь, он жестом указал назад. — Похоже, что у вас есть компания.

Лэнгдон обернулся и увидел, что доктор Сински подходит широкими шагами к кабине, ее длинные серебристые волосы развеваются сзади. — Профессор, вот вы где!

Директор ВОЗ выглядела усталой, и как ни странно, Лэнгдон, обнаружил новую вспышку надежды в ее глазах. Она что-то нашла.

— Извините, что покинула вас, — сказала Сински, подходя к Лэнгдону. — Мы проверяем координаты и проводим некоторые исследования. — Она указала на открытую дверь кабины. — Смотрю, вы нашли немного солнечного света?

Лэнгдон пожал плечами. — Вашему самолету нужны окна.

Она сострадательно улыбнулась. — Кстати о свете, я надеюсь, хозяин пролил для вас свет на недавние события?

— Да, хотя я не очень им рад.

— Я тоже, — согласилась она и огляделась вокруг, убедившись, что они одни. — Поверьте, — прошептала она, — это возымеет серьезные последствия для него и его организации. Я прослежу за этим. Однако, на данный момент мы должны сосредоточиться на поиске контейнера, прежде чем он растворится и распространит инфекцию.