Механический ангел

– Я же говорил вам, – сказал он наконец, – эти тайпаны всегда считали себя лучше других. И выше закона.

– Да, – согласилась Шарлотта. – Судя по его манерам, он привык отдавать приказы. Именно такие люди зачастую становятся легкой добычей для тех, кто хочет втянуть их в дела Нижнего мира. Власть для них – это наркотик, и с каждым днем им нужно ее все больше и больше. Они готовы на все, чтобы только стать еще влиятельнее. Вот только эти люди и понятия не имеют, как высока цена за власть в Нижнем мире. – Нахмурившись, она повернулась к Уиллу и Джессамине, которые, похоже, опять начинали ссориться? – В чем дело?

Тесс же в это время повернулась к Джему, который сидел справа от нее.

– Шанхай… – протянула она шепотом. – Звучит так романтично. Жаль, что я не могу поехать туда. Я всегда мечтала о путешествиях.

Джем улыбнулся в ответ, и девушка вновь заметила, как что-то сверкнуло на его шее. Присмотревшись внимательнее, Тесс поняла, что это был кулон, вырезанный из тусклого зеленого камня.

– Вы путешествуете. Вы же теперь в Англии, – возразил он.

– Раньше я путешествовала только в книгах. Знаю, это звучит глупо, но…

И тут их беседу прервал громкий крик Джессамины, для верности ударившей еще и вилкой по столу:

– Шарлотта, пусть Уилл оставит меня в покое!

Уилл откинулся на спинку стула. В его синих глазах плескалась злость.

– Оставлю, если она скажет, откуда взялась кровь на ее одежде. Или позволь мне высказать собственное предположение, дорогая Джесси. В парке ты наткнулась на бедную женщину, которая случайно задела тебя и испачкала твое платье. Тогда ты вышла из себя и перерезала ей горло своим чертовым зонтиком. Я прав?

Улыбка Джессамины напоминала скорее оскал хищного животного.

– Ты смешон.

– Она права, – поддержала девушку Шарлотта. – И ты сам прекрасно понимаешь, что говоришь нелепые вещи.

– Тем более сегодня я в синем, а с синим сочетаются любые цвета, – продолжала Джессамина. – Все это знают. Хотя что с тебя взять – ты же почти не заботишься о собственной одежде.

– А вот и нет. С красным синее выглядит просто отвратительно, – возразил Уилл.

– А у меня есть жилет в красно-синюю полоску, – ни с того ни с сего вклинился в разговор Генри, потянувшись за блюдом с горохом.

– И если это не свидетельство того, что ни один здравомыслящий человек в мире не станет сочетать синий с красным, то я тогда и не знаю, что еще вам нужно…

– Уилл, – перебила его Шарлотта. – Не говори с Генри в подобном тоне. Генри…

Генри поднял голову:

– Да?

Шарлотта вздохнула:

– Ты положил горошек в тарелку Джессамине, а не себе. Будь внимательнее, пожалуйста.

Генри с удивлением посмотрел на тарелку. Тут дверь столовой распахнулась, и в комнату вошла Софи. Подойдя к столу, она что-то зашептала Шарлотте на ухо. Колдовской свет падал прямо ей на лицо, отчего все черты стали острее, а шрам превратился в тонкую и кривую серебристую линию.

По мере того как Софи говорила, Шарлотта, казалось, расслаблялась все больше и больше. Через мгновение она встала из-за стола и поспешно вышла из комнаты, задержавшись лишь для того, чтобы легонько потрепать Генри по плечу.

Карие глаза Джессамины засверкали от удивления и любопытства.

– Куда это она?

Уилл внимательно посмотрел на Софи, и тут Тесс совершенно некстати вспомнила, как нежно он погладил ее по щеке в ее первую ночь в Академии.

– И в самом деле, моя дорогая Софи, куда это она пошла?

Горничная равнодушно посмотрела на Уилла.

– Если бы госпожа Бранвелл хотела, чтобы вы знали о ее намерениях, уверена, она бы вам сообщила, – фыркнула она и поспешила из комнаты вслед за хозяйкой.

Генри, положив себе еще гороха, приветливо улыбнулся.

– Ну тогда все в порядке, – заключил он. – А кстати, что мы обсуждали?

– Да так, всякую чепуху, – отмахнулся Уилл. – Мы хотим знать, куда ушла Шарлотта. Что-то случилось?

– Нет, – пожал плечами Генри. – Я имею в виду, что… – Тут он огляделся и наконец-то осознал, что четыре пары глаз неотрывно наблюдают за ним. Тогда Генри тяжело вздохнул и произнес: – Шарлотта не всегда говорит мне, что делает. Вы же знаете… – Тут он широко улыбнулся. – Но ее нельзя в этом винить. Она и в самом деле не может всецело на меня положиться.

Тесс очень захотелось как-то поддержать добродушного Генри, который казался ей немного не от мира сего, но она не знала, что сказать. Вообще, при виде Генри она каждый раз испытывала сложные чувства, потому что тот неизменно напоминал ей о брате, о том времени, когда Нат был еще молод и слыл неуклюжим и легкоранимым простофилей. Машинально она подняла руку, чтобы коснуться ангела, по-прежнему висящего у нее на шее. Каждый раз она искала у него поддержки, и его мерное тиканье всегда ее успокаивало.