Облава на волка

Документы были готовы через два часа. Каким образом это удалось неприметному человеку, Щукин так и не понял, но факт был налицо – в руках у Щукина был новой формации паспорт гражданина Российской Федерации на имя Юсупова Петра Валентиновича, с фотографией бородатого Щукина, с печатью, росписью и всем, что полагалось. Автомобильные права на имя Юсупова с той же фотографией… Ключи от машины, пачка денег и табельный пистолет «ПМ» – все это лежало на столе.

– А «ствол»-то зачем? – осведомился Щукин у Ляжечки (неприметный человек исчез сразу после того, как Щукин получил свои документы).

– На всякий случай, – сказал бритоголовый Ляжечка и пожал пухлыми плечами. – Это не моя идея, идея заказчиков. Сунь его себе за пазуху… Вдруг пригодится… То есть – не дай бог, чтобы пригодился.

– Точно, – сказал Щукин, присаживаясь за стол. Давно Николай не держал в руках оружия, и теперь холодный тяжелый пистолет лежал на его ладони, поблескивающий и таящий в себе угрожающую силу.

Щукин еще раз взвесил пистолет на руке.

«Восемьсот пятьдесят граммов, – вспомнил он, – как в аптеке. "Ствол" хороший, надежный… Только вот нехорошо, что это – табельное оружие. Такие "стволы" ведь на вооружении у ментов находятся. Интересно, откуда этот "ствол"? Впрочем, какая разница? Либо дернули его у постового на перекрестке каком-нибудь, либо пьяный старшина продал со склада…»

Щукин умело разобрал пистолет – оружие было в идеальном состоянии. Собрав пистолет, он отложил его в сторону. Снова взял в руки документы.

– Красиво замастрячено, – сказал он, – сразу видно профессионала.

– А ты думал, – хвастливо, будто это он делал документы, проговорил Ляжечка, – фирма веников не вяжет.

Щукин звякнул ключами.

– А тачка мне какая полагается? – спросил он. – Имей в виду, что синяя «шестерка» твоя уже засветилась.

– Имею в виду, – кивнул Ляжечка, – тебе не «шестерка» полагается, а другая тачана. «Нива». Удобная машина. И для бездорожья, и вообще… Надежная. Да и еще тем она хороша, что ее на дорогах обычно не тормозят те, кто подбросить просит. Всем известно, если в «Ниве» два передних сиденья заняты, то, чтобы на задние пролезть, нужно передние отгибать да одного пассажира высаживать – короче, целая история. Поэтому «Нивы» и не тормозят обычно. Да и для гаишников так проще – им сразу видно, есть в багажнике что или нет. Могут и не остановить.

– Понятно, – сказал Щукин, – значит, девчонка эта… Лиля… на переднем сиденье поедет, рядом со мной?

– Ага, – проговорил Ляжечка. – Да ты не бойся, она брыкаться не будет. Она спать всю дорогу будет. Она сонливая.

– Это я успел заметить, – сказал Щукин. – Кстати, что это она такая заторможенная? Вы ее тут перепугали до смерти или накачали чем-то?

– Какая разница? – неохотно произнес Ляжечка и больше об этом не говорил.

Николай покрутил головой. Очень чесалась кожа под фальшивой бородой, сделанной из волос с головы Ляжечки, но чесаться Николай опасался, чтобы не повредить держащуюся на клее бороду. И сколько еще терпеть придется?

– Когда мне выезжать? – осведомился Щукин.

– Ночью, – сказал Ляжечка, – ближе к рассвету. Рано утром уже будешь в Питере. А контрольно-пропускной пункт лучше проезжать, когда регистрация уже закончена и невыспавшиеся менты немного того… бдительность у них ослабевает. А поедешь ты по старой трассе, там и КП ГИБДД, по-моему, нет. А если и есть, так лохи какие-нибудь стоят, без аппаратуры, без ничего. Ведь как новую трассу проложили, по старой только фермерские трактора на колдоебинах трясутся… Ладно… Питерский адрес я тебе дам. Ты ведь бывал в Питере?

– Конечно, – сказал Щукин, – и много раз. Так что город знаю.

– Это хорошо, – заметил Ляжечка. – Тогда возьми бумажку и запиши адрес, где ты должен остановиться.

– Я запомню, – проговорил Щукин.

– Улица Малая Карпатская, дом семнадцать, квартира двести двадцать один, – продиктовал Ляжечка. – Это в Купчино, спальный район, там спокойно и мусоров вроде немного… Запомнил? Повтори.

Щукин повторил.

– Там тебя встретят, – внимательно выслушав Николая, проговорил Ляжечка, – там ты и остальные инструкции получишь.

– А бабки?

– А бабки после дела, – сказал Ляжечка. – Ты что, не знаешь, как обычно бывает?

Щукин знал. Он хотел было спросить и об авансе, но потом вспомнил о деньгах, которые ему удалось вытащить из Ляжечки в кафе. Да и на столе лежала изрядная пачка. Так что Щукин промолчал.