Имидж старой девы

С отъездом Мориса мы с Маришкой резко расслабляемся, в том смысле, что перестаем готовить. Мы обожаем китайскую кухню, а Морис ее терпеть не может. И когда он уезжает, мы питаемся только из китайского ресторанчика. Их тут море: чуть ли не на каждой улице, поэтому они очень дешевые. К примеру, мой любимый рулет «Printemps», то есть рулет «Весна» – море зелени, пророщенных злаков и чуточка куриного мяса, завернутые в белый капустный лист, – стоит полтора евро, а пакет потрясающих, воздушных рисовых лепешек – вообще пятьдесят евросантимов. Такие же смешные цены и на креветки, и на мясо в сладком соусе, и на овощи, и рис с кукурузой и горошком, и на прочую продукцию. Дело не в дешевизне, конечно, а во вкусе! Но и народу в «китаезах», как мы с сестрой называем эти ресторанчики, в обеденное время, начиная с полудня, достаточно. Именно поэтому без четверти двенадцать я, как ошпаренная, вылетаю из дома (с Лизочкой осталась неумытая, заспанная маманя) и мчусь к ближайшему «китаезе», чтобы обеспечить нам с сестрой пропитание. Успеваю в самую тютельку: только что в ресторанчике было пусто, а за мной мгновенно выстраивается очередь. Беру четыре рулета, две порции равиолей с креветками, еще рис для Маришки, два пакета лепешек и пробираюсь к дверям. Теперь надо забежать в булочную за багетом, а потом обеспечить нас с сестрой сладким: в ближайшем продуктовом магазинчике «Франпри» купить тортик «Браунис» – нечто шоколадное, с орешками, пропитанное сиропом, тающее во рту, отдаленно похожее на торт «Прага», только бесконечно вкуснее!

Я уже почти добралась до дверей, когда рядом раздается:

– Бонжур, мадемуазель!

Голос мне знаком. Оборачиваюсь… Да и лицо знакомо тоже. Мой галантный спаситель, самоотверженный поедатель газет, стоит в своей залихватской позе – руки в карманы, совершенно как в прошлый раз. Вот только его серо-зеленые глаза, которые я помню смеющимися и лихими, сейчас очень серьезны.

– Бонжур, месье, – бормочу я, отчего-то вдруг смущаясь и в оправдание выставляя перед собой свои пакеты с китайской едой. – Извините, я…

– Вы спешите, понимаю, – говорит он. – Однако все-таки прошу вас задержаться на несколько минут. Поверьте, никогда не стал бы обременять вас своим присутствием, когда бы не крайне важное дело.

Его слова, как и вообще все на свете, я воспринимаю в соответствии со своим комплексом: то есть я такая унылая уродина, что он ни за какие коврижки и близко ко мне не подошел бы, когда бы не смертельная нужда.

Понятно… Ну и какая ему во мне может быть надобность?

– Отойдемте, прошу вас, – говорит он, цепляя меня под локоток и буквально оттаскивая к свободному столику. – Может быть, кофе?

– Нет, нет, я же говорю…

– Спешите, да, – кивает месье. – Хорошо, обойдемся без излишних реверансов. Тогда – вот. – И протягивает мне визитку с фотографией.

Поскольку на фотографии запечатлен мой нечаянный знакомец, значит, это именно его зовут Бертран Луи Баре. И именно он занимается делом, о котором я раньше только в романах читала: частным сыском. Да-да, здесь так и написано: «Частный детектив». Смотрю на адрес. Все та же улица Друо, вот те на! Да мы практически соседи. Ну конечно, я же видела, как он входил в какой-то дом неподалеку.

Это моя первая мысль. А основной вопрос: зачем я могла понадобиться частному детективу? – приходит с запозданием. Но, наверное, тотчас отвечаю я сама себе, это как-то связано с убийствами антикваров. Видимо, опрашивают всех подряд: вдруг кто-нибудь что-нибудь да видел? Немного странно, конечно, что этим занимается не полиция, а частный детектив, но, очевидно, в ход пошли все боевые единицы.

Ну, меня спрашивать бессмысленно. Раскрытию преступлений в квартале Друо я ничем помочь не могу. Вот если бы поинтересовались одним зага-адочным случаем, происшедшим в Нижнем Новгороде…

А впрочем, даже если бы меня и спросили об этом случае, я бы никому ничего не сказала!

– Слушаю вас, месье Баре, – говорю я, всем своим видом изображая готовность помочь правосудию. – Только боюсь, что…

– Вы правильно делаете, что боитесь, – брякает он. – Дело и в самом деле очень серьезное. Более того! По-моему, оно очень опасное!

Я вытаращиваю глаза. А как еще можно отреагировать на такое?!

– Пардон, конечно, – мне наконец-то удается вымолвить словечко, – но вы уверены, что ни с кем меня не перепутали?

– Уверяю вас, что нет, – с поклоном сообщает он. – А вот и доказательства.