Слишком чужая, слишком своя

— У него была рубашка в клетку, довольно старая, синие или черные брюки — я ведь модельер, запоминаю в основном одежду.

— А вы что заметили? — Это вопрос Игорю.

— Ну, одежду я не припомню... Да, вроде светлая рубашка, может, и в клетку, не скажу, я к нему не присматривался, сами понимаете. Волосы вроде темные какие-то. Может, просто грязные. Юля права насчет запаха. Я еще опасался, что от этой вони у нас пропадет... настрой, вы понимаете, о чем я? А вы думаете — то был убийца? Жаль, что мы не можем вам помочь.

— Нет, судя по вашему описанию, то был не убийца, а пострадавший. И вы, очевидно, последние, кто видел его в живых.

— А я думаю, что последним видел его в живых тот, кто его убил. Зарезал или застрелил.

Естественно, именно мы видели его последними. Но он сам так хотел.

— Кстати, а что же случилось? — Осторожно, это тонкий лед..

— Его сбросили в пролет между лестницами. С высоты не менее третьего этажа.

— Но это невозможно! Когда человек летит вниз с большой высоты, он кричит. Я бы, во всяком случае, кричала. А мы были здесь и ничего не слышали. А соседка, которая видела нас, может, она слышала?

— Нет, — он тяжело вздыхает. Это дело уже кажется ему безнадежным.

— Так с чего вы взяли, что его кто-то убил? Если он не кричал, может, сам и прыгнул? Самоубийство? — Я подаю тебе хорошую идею, ну же!

— Возможно... Пока рано делать какие-то выводы. Некоторые детали... Может, ему сначала сломали шею, а потом уже... Потому что похоже, что у него сломана шея. А впрочем... Посмотрим. Я позвоню, если мне понадобятся ваши показания. Продиктуйте мне свои данные.

Это совсем несложно. Он старательно все записывает, а мне хочется кое-что узнать. Только осторожненько!

— Лейтенант, у вас такая интересная работа!

— Ну что вы, Юлечка (я для него уже Юлечка, видели вы такое?), ничего интересного. Наоборот, иногда хочется от всей этой грязи бежать куда глаза глядят. Прихожу домой — боюсь к детям подойти, так и кажется, что испачкаю их.

— У вас есть дети?

— Есть, близнецы. Конечно, это счастье! Но мы с женой вдвоем едва-едва можем их содержать. Что же поделаешь, если близнецы! На улицу же одного не выгонишь? А работа как работа, что интересного?! Пьяные подрались, или наркоманы, или что-то подобное... Вот этот, сегодняшний, думаете кто такой? Бандит и отъявленный головорез, кличка — Кулак. При нем найдена гаррота. Я уверен, что он причастен к целому ряду нападений, гарроту отослали на экспертизу, посмотрим. И если кто-то взял на себя труд положить конец его карьере, то я плакать не стану. А приходится терять время на расследование, хотя тому, кто его убил — если имело место убийство, — я бы орден дал. А надо расследовать. Ладно, посмотрим, мне уже пора, приятно было познакомиться. Красивая у вас квартира. Это спальня напротив?

— Да, а дальше по коридору — кабинет.

— Мы тоже хотим делать ремонт. Можно посмотреть ваш? Жена говорит, у нее идеи иссякли, а мне ваша квартира очень нравится, все отлично устроено.

— Конечно, прошу вас.

Он заглядывает в кабинет, потом идет в спальню. Конечно, он не такой простофиля, каким пытается казаться, и я прекрасно знаю, что он ищет. Но я в эти игры играю гораздо лучше. Смятые простыни, разбросанная одежда и... использованный презерватив на полу. Когда он его надел? Но это хорошо, теперь не буду думать, как и что.

— Красивая комната. Спасибо, что разрешили посмотреть. До свидания.

Я закрываю дверь и возвращаюсь в спальню. Мне надо немного отдохнуть. У меня болит шея, и я ужасно себя чувствую. И, ко всему прочему, разболелась голова. Нестерпимо.

— Может, ты мне кое-что объяснишь — что мне делать с этим парнем? Лучше всего просто его убить, но по многим причинам это плохая идея. Так что же?

— Почему ты молчишь? Ты представляешь, что я сейчас чувствую? Ты на моих глазах сбросила вниз этого негодяя, потом... И мы обманули милицию! Ты поняла, что, если переспишь со мной, я тебя не выдам, да? Ты скажешь мне, что все это значит?

— Нет.

Парень, ты очень не вовремя лезешь ко мне со своими эмоциями!

— Ты не хочешь объяснить, почему за тобой охотятся бандиты? Почему? Я мог бы помочь тебе.

— Не лезь в это.

— Но...

— Никаких «но». Не лезь в это. У тебя нет шансов уцелеть. Я не хочу иметь на своей совести еще и твою жизнь. Поэтому собирайся и уходи.

Не понимаю, почему он еще здесь. Другой бы уже бежал без оглядки.