Слишком чужая, слишком своя

— Не буду, не буду!

С горем пополам стираю джинсы. Ничего, теперь будут чистые. Майка и белье стираются легче.

— У меня есть веревка. Тут и прищепки, сейчас вынесу.

А теперь почти совсем хорошо. Стелю на пол сарая полиэтиленовую пленку и ложусь. Ничего, нормально, пол из глины, солнце за день нагрело. Сумку кладу под голову.

— У меня есть кровать. Ложись туда.

— Прости, но мне здесь будет спокойнее. Как-то у вас тут с гигиеной проблематично. Не хочу ничего плохого сказать о вашем милом братстве, но я считаю, все-таки иногда стоит мыться..

— Наверное, ты права. Ты и вправду не хочешь развлечься?

— Нет, я польщена и благодарна за предложение, только мне это не нужно. И вообще, что это за разговоры? Извращение какое-то. Филя, я так хочу спать, что глаза сами закрываются.

— Так спи, не бойся. Правда, спи. Никто тебя тут не найдет.

А волны уносят меня, уносят куда-то. Да, я сплю. Я буду спать. По-настоящему, а не краешком мозга.

15

— Если ты немедленно не проснешься, я оболью тебя водой.

Гдe-то я уже слышала этот голос. Я открываю глаза. Дверь сарая открыта, видно полуденное солнце в небе, заросли сирени и свечи тополей. Красиво. Я выспалась, но хочу есть. Кто меня будил? Ну, конечно же!

— Вольдек, что ты здесь делаешь?

Он хмуро смотрит на меня. Наверное, я ему не очень нравлюсь. Ну что же, кто любит попа, а кто — попадью. Но почему он здесь? Именно он? Или началась новая погоня за Керстин? О, нет, только не сейчас! Я такая голодная!

— Меня прислал Способ, — его зеленоватые глаза изучают меня. — Из-за тебя он поймал пулю, а теперь прислал меня, чтобы я помог тебе. Не понимаю. Вот, возьми.

Он кладет мне на колени пакет из «Макдоналдса». Именно это было мне нужно, только не в таком количестве. Вольдек, наверное, при покупке ориентировался на собственный аппетит.

— Я столько и за месяц не осилю. Филя, где ты?

— Я тут.

Он наверняка стоял за дверью с куском трубы в руках. Я слышу, как она глухо ударилась о траву.

— Поди сюда, поешь со мной. Только руки вымой, вот мыло. О, да ты помылся? Молодчина. Иди завтракать, самой мне нипочем не справиться. Садись, не стой зря.

Я открываю пакет, и мы едим еще горячие гамбургеры.

— Вольдек, не стой над душой, ты мне портишь аппетит.

Он здесь неуместен в отглаженной рубашке, дорогих туфлях и хорошо сшитых брюках. Я здесь тоже неуместна, но мое черное платье меньше возмущает окружающих.

— Ешь скорей, некогда болтать.

И куда же мы поедем? Дай угадаю. Или к Гуре, где меня уже поджидают, или к ближайшей свалке, где уже вырыли глубокую яму. А возможно, Способ действует самостоятельно. И думает, что Вольдек будет подчиняться ему в любом случае.

— Ты возьмешь меня с собой? — Филя смотрит умоляюще. — Я не буду тебе в тягость.

Ох, малыш, если бы я сама знала, куда еду! Нет никакого смысла подвергать тебя опасности. Все, кто был мне близок, либо прячутся неизвестно где, либо уже на той дороге, с которой не возвращаются.

— Я сама не знаю, что со мной будет.

— Лучше уж с тобой, чем здесь. Возьми меня, Керстин! Я буду помогать тебе.

Если разобраться, то здесь его ждет незавидная судьба. Если не угостят куском трубы, если не замерзнет где-то под забором, сопьется или еще что-то такое. Возможно, я проживу столько, чтобы успеть как-то преодолеть ту ужасную несправедливость, которую учинила с ним жизнь.

— Только в том случае, если ты пообещаешь ежедневно мыться, менять белье и носки. И будешь чистить зубы.

— Нет. — Вольдек ожил. — Ты не можешь забрать парня.

— Могу. Я сделаю так, как посчитаю нужным, и ты не будешь мне указывать.

— Он принадлежит группе Блохи. Так нельзя.

— Он принадлежит только сам себе. И это — его дом. Я перестреляю, если потребуется, всю эту шушеру, но малыш пойдет со мной. Сходи, Филя, поснимай мою стирку с веревки. Наверняка уже все высохло.

Я должна забрать свои вещи из сейфа и сумку из камеры хранения. Но это уже проще.

— Куда мы поедем?

— Куда скажешь. Вот тебе билет. Через две недели все уляжется, и ты вылетишь в Тель-Авив, а уже оттуда — куда тебе надо. Это Способ придумал. К Гуре лучше не обращаться, он передает тебе привет и просит прощения — у него связаны руки. А Способ, по официальным данным, еще без сознания и очнется только тогда, когда ты будешь уже далеко. Ну, куда поедем? Надо где-то перекантоваться две недели. Вылетишь не из Москвы, а из Питера. У тебя есть куда податься?