Чумовая ночь под Рождество

— Похоже, намного лучше, чем я, — проворчала та, бросив хмурый взгляд на супруга, который так и продолжал спать, сидя в ванне, с безмятежным выражением на лице.

— Софья Адамовна, тут такое дело... мне очень неудобно беспокоить вас, но...

— Да хватит уже мямлить, говори, чего надо, — немного грубовато, но достаточно сдержанно произнесла Бобрикова.

— Я очень извиняюсь, но вам придется немедленно освободить этот номер, — развел руками Валерий.

— С какой это стати я должна его освобождать? — возмущенно фыркнула Софья.

— Дело в том, что номер уже сдан и клиент только что подходил ко мне за ключами.

— Значит, дай ему ключи от другого. Ты разве не видишь, что Иван Иванович не в состоянии выйти отсюда? А без него я не двинусь с места.

— В этом я вам помогу! Вот, я взял ключи от десятого номера и сейчас перенесу Ивана Ивановича туда.

— Нечего его таскать, как куклу, — нахмурилась Бобрикова. — Лучше отдай эти ключи своему клиенту.

— Мне кажется, ему это может не понравиться, — возразил Валерий. — Номер, в котором мы сейчас с вами находимся, он, видите ли, повышенной комфортности.

— И что с того?

— Так десятый-то обыкновенный, и сумма проживания в нем значительно отличается. Претензии потом придется выслушивать Ивану Ивановичу, и мне кажется, когда он узнает, что вы...

— Ладно, я все поняла, — резко перебила его Софья Адамовна. — Бери мужа и неси в десятый номер. Только осторожнее поднимай, у него с позвоночником проблемы, запросто может радикулит прострелить, а мне тогда возись с ним, — раздраженно, но все же заботливо проворчала она.

— Сделаю все в лучшем виде, Софья Адамовна, — пообещал Валерий. — Буду обращаться с Иван Иванычем, как с вазой из богемского стекла.

Только он нагнулся, ухватился за начальника поудобнее и уже было начал его вытаскивать из ванны, как тот очнулся и с испугом стал вырываться из рук Валерия. Тот отпустил начальника, с интересом наблюдая за его дальнейшими действиями. Бобриков обалдевшими глазами осматривал обстановку и присутствующих. Его мутноватый взгляд остановился на дражайшей супруге.

— Убей бог мою душу, если это не моя жена, — пробормотал он, напряженно соображая. — Чур меня! Какой кошмар! — продолжал бормотать он, отмахиваясь «от мимолетного виденья» руками. Когда Иван Иваныч понял, что никто не собирается пропадать, он изо всех возможных сил попытался открыть глаза пошире. — Я в самом деле проснулся или еще сплю? Софочка, ты мне снишься? — удивленно спросил Бобриков, приподняв веки пальцами, как Вий.

— Ага, ты угадал, дорогой — я твой самый страшный кошмар, — ехидно прищурилась та.

— Ха-ха-ха, очень остроумно! — попытался казаться веселым Иван Иванович, но у него ничего не получилось. — Дорогая, откуда ты взялась? — почти простонал он, болезненно сморщившись.

— Оттуда, откуда и все берутся! — рявкнула та. — А ну, поднимайся, алкоголик несчастный, сейчас я с тобой разберусь по-семейному.

— А что здесь, собственно, происходит? — растерянно спросил Иван Иванович, заметив наконец свои мокрые трусы. — Как я сюда попал?

— Поднимайся, говорю, вопросы потом будешь задавать, кобель шелудивый! — чуть ли не под потолок взвилась Софья Адамовна. — Сейчас ты у меня все узнаешь. И как попал сюда, и что здесь происходит! Все узнаешь, только дай срок.

— Софья, в чем дело? Что ты такое говоришь? Почему оскорбляешь меня, да еще при подчиненном? — снова спросил Бобриков, категорически отказываясь понимать супругу. — О господи, что с моей головой? Она невозможно болит, — снова сморщился он. — В висках стучат тысяча и один молоток... нет, скорей всего тысяча и одна кувалда. Очень больно!

— Да неужели? Я крайне этому удивлена, — с сарказмом усмехнулась его жена.

— В каком смысле?

— Да в самом прямом! — срывающимся голосом закричала Бобрикова. — У тебя ничего не может болеть, потому что вместо головы на твоей толстой шее сидит кочан капусты.

— Моя шея не толще, чем у тебя, между прочим, — обиженно тявкнул Иван Иванович. — Нечего меня оскорблять налево и направо, ты не у себя на кухне.

— Ап... уф... ну ты... — в бессильной ярости пыхтела Софья Адамовна, не находя ответных слов.

— И вообще молчи, женщина, и без тебя тошно, — храбро заявил Бобриков, не дав супруге опомниться. — Дома будешь скандалить, а сейчас... Валерий, помоги мне отсюда вылезти.

— Да-да, Иван Иванович, нет проблем, — с готовностью откликнулся тот и уже подошел к ванне, когда Бобриков вдруг посмотрел на него испуганными глазами. — Ой, я, кажется, вспомнил, что произошло, — прошептал он. — Ко мне подошла Риточка Назарова и позвала с собой в шестой номер, а там...