Страсть

— Что с ней? — заорал Джейс.

— Сэр, ей плохо. Очень плохо. Похоже на передозировку, — тихо ответил Кейден.

У Джейса зашлось сердце. Страх парализовал ему мозг, лишив способности думать и говорить. Передозировка? Боже, неужели она пыталась покончить с собой? Неужели это он довел ее до самоубийства?

— Передозировка? — хрипло выдавил Джейс. — Вы уверены?

— Я ни в чем не уверен. Я вызвал «скорую помощь». Ее дыхание было совсем слабым. Я сам перепугался и стал делать ей искусственное дыхание, «рот в рот». Ее пульс едва прощупывался. Санитары вставили ей в горло дыхательную трубку и сразу же понесли в машину. Сейчас мы на пути к больнице. Полагаю, через пару минут будем там.

— Я немедленно выезжаю.

Джейс бросил трубку, вскочил с места и едва не налетел на Гейба и Эша, стоявших возле открытой двери.

— Что случилось? — спросил Эш.

— Бетани везут в больницу. Состояние тяжелое, — ответил Джейс, едва выговаривая каждое слово. — Передозировка.

— Черт! — пробормотал Гейб.

— Я еду к ней, — сказал Джейс, пытаясь протиснуться между друзьями.

— Подожди. Ты не в том состоянии, чтобы садиться за руль. — Эш схватил его за руку. — Мы с Гейбом сами тебя отвезем.

— Да мне плевать, кто повезет. Мне нужно поскорее добраться до больницы, — прорычал Джейс.

— Успокойся, старик, — сказал Гейб. — Держи голову включенной. Только еще не хватало, чтобы ты сейчас размазался по стенке. Дыши глубже. Ты должен быть сильным. Это нужно Бетани. Мы доставим тебя в больницу. Эш, позвони моему водителю. Он стоит возле здания. Я собирался свозить Миа на ланч после этой чертовой телеконференции. Так что он здесь. Скажи, чтобы ждал нас у дверей.

— Как я могу быть спокойным, когда это я во всем виноват? — спросил Джейс.

— М-да, — пробормотал Гейб.

— Пошли, нечего терять время, — прикрикнул на них Эш.

Машина ждала их почти у самого подъезда. Гейб сел рядом с водителем и сказал, куда ехать. Джейс и Эш уселись сзади.

У Джейса заледенел мозг. Сердце испуганно колотилось. Из всех ощущений оставался лишь парализующий страх. Страх душил его до тех пор, пока Джейс не перестал дышать. Он был выжат, вывернут наизнанку. Он без конца вспоминал вчерашний вечер, ее искаженное болью лицо, опустошенные глаза. Бетани упрекала его в недоверии, вчера и вообще. Говорила о своем желании уйти, о том, что не может спать рядом с ним.

Потом в его мозг хлынули воспоминания. Бетани, какой он увидел ее впервые. Ее прекрасные глаза. Ее захватывающая улыбка. Джейс вспомнил, как она отзывалась на его прикосновения. И теперь из-за своей редкостной дурости и эгоизма он мог лишиться этого сокровища. А ведь ничего бы не было, останься он утром с ней. Он был обязан все уладить. Убедить ее в том, что она самый важный человек в его жизни. Но он этого не сделал, и Бетани оказалась на носилках «скорой помощи». Теперь ее жизнь висит на волоске. Ее драгоценная жизнь!

— Джейс, не паникуй, — шепнул ему Эш. — Держись. Ты должен быть сильным. Ради нее.

Джейс с трудом поднял отяжелевшую голову и взглянул на Эша. По всему телу расползался отупляющий холод.

— Это ведь из-за меня. Черт меня дери, это я довел ее. Ты сам видел. Ты все знаешь. Я вчера вдарил по вам обоим.

— Не делай выводов раньше времени, — оборвал его Эш. — Пока никто не знает, что с ней.

— Кейден сказал, что она едва дышала. Ему пришлось делать ей искусственное дыхание. «Рот в рот». Потом приехала «скорая», и санитары вставили ей дыхательную трубку. Кейден думает, это передозировка. И теперь ты говоришь: «Не делай выводов раньше времени»! Я уже сделал. Я вчера налетел на вас обоих, но по ней это ударило гораздо больнее. Или ты скажешь, что я не мог этого предугадать? Да, я не знал, что именно сегодня этот долбаный Джек снова вторгнется в ее жизнь. Но я мог не рваться на работу с утра, а остаться с ней. Говорить, просить прощения, ползать на коленях. Но я уехал, решив, что ей надо побыть одной и собраться с мыслями. Я поставил какой-то дерьмовый проект на первое место, и она это почувствовала. Она подумала, что я по-прежнему ей не доверяю. Ты бы видел ее сегодня. Глаза распухли и воспалились от слез. Она плакала весь вечер и половину ночи. Она все время лежала ко мне спиной. Она еще вечером хотела уехать к себе, но я не позволил. Она хотела спать в гостиной, я и этого ей не позволил. Тогда она легла рядом и плакала, потому что я самодовольный, напыщенный хмырь, который сначала все крушит и только потом догадывается, что взбеленился из-за пустяка.