Приват-танец мисс Марпл

Разговор состоялся во вторник, а в четверг Полина столкнулась с Еленой в коридоре дома милосердия. Богатикова быстро сказала:

– Иду на собеседование, я уверена…

– Девушка, я с вами не знакома, – громко заявила Поля, хорошо знавшая о камерах. – Отстаньте.

– Ты чего? – обиделась Лена. – Неужели забыла наш разговор? Я тебе рассказала о странной смерти мамы…

Полина быстро пошла прочь в надежде, что Лена сообразит – сейчас лучше замолчать. Но Богатикова оказалась глупой. Она догнала Полину и схватила ее за руку.

– Вот ты какая? Я уж обрадовалась, что подругу нашла, поделилась сокровенным, думала, ты поможешь найти тех, кто мою мать убил. А ты…

Полина вывернулась и закричала:

– Да пошла ты, психопатка! Мы никогда не встречались! Пойди, прими лекарства от шизы!

Лена заплакала, Поля сбежала.

Через несколько дней Полина встретила в парке одну из жительниц Табаско, пожилую Нину Сергеевну, с которой иногда перебрасывалась парой слов о погоде. Всегда улыбчивая старушка выглядела подавленной и на слова Поли, что сегодня хороший день, отреагировала мрачно:

– Да, солнце светит, поэтому очень не хочется думать о смерти.

– Вы заболели? – насторожилась девушка.

– К счастью, нет, – вздохнула Нина Сергеевна. – Соседка умерла, она через дорогу жила. Совсем юная еще, а инфаркт случился. Вот оно как бывает, сегодня жив, завтра нет. Сначала у Лены мать скончалась, тоже, между прочим, не пожилая, а теперь и дочь за ней ушла.

– Богатикова! – ахнула от неожиданности Полина. И тут же прикусила язык…

Я миновала въезд в поселок и сказала спутнице:

– Приехали.

Полина скрестила руки на груди.

– Понимаете, да? Ее точно убили. Нельзя в двадцать с небольшим лет сыграть в ящик. Ленка небось куда-то нос сунула, главврач поняла, что от ее любопытства возникнет куча неприятностей, и отправила ее на тот свет.

Я молча нажала на брелок, и решетчатые ворота в заборе начали медленно отползать в сторону.

Увы, слабое сердце может оказаться и у юной девушки, и даже у ребенка. К сожалению, от инфарктов-инсультов умирают не только глубокие старики. Но если вспомнить о кончине Ольги, то смерть ее дочери Лены и правда выглядит очень и очень подозрительно.

А теперь вернемся к супругам бизнесмена Морозова. Все они оказались в гробу в том возрасте, когда жизнь только-только начинается. У Илоны обнаружилась аневризма головного мозга, та же сосудистая патология, что у старшей Богатиковой и у Натальи Брусковой. У Валерии случился инсульт, у Ларисы инфаркт… Вспомним о Морозове и Пискунове. Эти два мужчины явно косят траву на одном поле – Егор Фомич разрабатывает и производит косметику, а Григорий Константинович, небось, продает ее в своих многочисленных магазинах, которые открыты не только по всей России, но и в ближнем зарубежье. И они поддерживают приятельские отношения. Почему я так решила? Так ведь Полина только что рассказала, что владелец торговых предприятий попросил Пискунова приголубить свою горничную, Лену Богатикову. Не мог же Морозов обратиться с такой просьбой к совсем уж постороннему человеку. И, вполне вероятно, бизнесмен в курсе, что в доме милосердия тестируют какое-то лекарство для омоложения, прекрасно понимает, сколько женщин бросится покупать средство, возвращающее им молодость. Возможно, он даже один из спонсоров создания волшебного препарата и знает о побочном действии тестируемых на беззащитных инвалидах таблеток, подозревает, что те могут вызвать проблемы со здоровьем и даже убить.

– Какой красивый дом! – восхитилась Полина, идя к крыльцу.

Я вынырнула из мрачных мыслей, потянула на себя тяжелую дверь.

– Мы его долго строили, старались сделать уютным. Секундочку, свет зажгу.

Под потолком вспыхнула яркая лампа, в ту же секунду из коридора вылетела Мафи, подпрыгнула до уровня моего носа, лизнула в лицо, упала на четыре лапы, вновь взвилась вверх, запечатлев поцелуй на шее Полины, и вихрем унеслась в сад.

– Кто это? – взвизгнула гостья, вытирая ладонью подбородок.

– Собачка, – сказала я. – Не бойся, она не злая, просто слишком энергичная, в ней бушуют гены охотничьего пса, энергии через край.

– Ой, мама! – заголосила Полина и попыталась встать между шкафом для одежды и стеной. – У вас свиньи живут? До смерти их боюсь, меня в десять лет у бабушки в деревне хряк едва не затоптал. Заикалась три года, мама меня по врачам затаскала.