Мое ходячее несчастье

Она схватила Эбби за руку, и они быстро шмыгнули мимо меня и Меган. Через секунду я опомнился и побежал вниз по ступенькам, только теперь заметив «хонду» Америки и смачно выругавшись про себя. Времени на раздумья не было: я поймал Эбби за пальто:

— Ты куда?

— Домой, — отрезала она и, фыркнув, вырвалась.

Утоптанный снег похрустывал у Америки под ногами. Она обошла нас и уже приближалась к машине. Тут рядом со мной возник Шеп и подозрительно уставился на свою девушку. Эбби подняла подбородок:

— Извини. Если бы я знала, что ты будешь дома, я бы не пришла.

Я сунул руки в карманы куртки.

— Ты можешь приходить когда угодно, Голубка. Тебе незачем от меня бегать.

— Спасибо. И все-таки не хочу тебе мешать. — Она подняла глаза: Меган, стоя у открытой двери квартиры, наблюдала всю эту сцену. — Желаю приятно провести вечер, — сказала Эбби, отворачиваясь.

Я схватил ее за локоть:

— Постой. Ты сердишься?

Она выдернула руку и усмехнулась:

— Все нормально. Даже не знаю, почему я удивляюсь.

Эбби смеялась, но глаза у нее горели ненавистью. И мне казалось, будто это не так уж и важно, пытаюсь ли я кадрить других девчонок или лежу в постели один и мучусь. Что бы я ни делал, Голубка все равно будет меня ненавидеть.

— Я не могу тебя забыть, не могу! Ты сказала, нашим отношениям конец… Но для меня это нестерпимо! Я вдребезги расхреначил свой телефон, чтобы не звонить тебе каждую минуту. В столовой и на лекциях я делаю вид, будто все в шоколаде, — лишь бы ты не расстраивалась… И теперь ты сердишься? После того, как сама же меня убила? — вскричал я.

— Трэвис, ты пьяный. Пускай Эбби едет домой, — вмешался Шепли.

Я схватил ее за плечи и заглянул ей в глаза:

— Я тебе нужен или нет? Не мучь меня больше, Голубка!

— Никто не собирался тебя мучить. Я вообще не к тебе пришла.

— Ты же знаешь, я не люблю Меган, — сказал я, глядя на Голубкины губы. — Мне просто стало ужасно паршиво!

Я наклонился, чтобы поцеловать Эбби, но она взяла меня за подбородок и отстранила, с отвращением проговорив:

— У тебя весь рот в ее помаде, Трэвис!

Я сделал шаг назад и вытер губы о рубашку. Возразить тут было нечего: на ткани остались красные следы.

— Я просто хотел забыть обо всем, Голубка. Только на одну ночь.

По щеке Эбби покатилась слеза. Она быстро ее смахнула:

— Тогда не буду тебя задерживать.

Голубка в очередной раз попыталась уйти, но я опять поймал ее за рукав. Вдруг на меня налетело нечто маленькое и белокурое. Не успев сообразить, в чем дело, я почувствовал, как по мне сердито забарабанили миниатюрные кулачки.

— Оставь ее в покое, подонок!

Шепли попытался схватить Америку, но она оттолкнула его и, замахнувшись, влепила мне звонкую пощечину. Я поморщился. Все застыли, пораженные этой внезапной вспышкой гнева.

Наконец Шеп схватил свою девушку за оба запястья и оттащил от меня. Она изо всех сил отбрыкивалась, тряся растрепавшимися светлыми волосами.

— Как ты мог, Трэвис? Разве Эбби от тебя такое заслужила?

— Америка, хватит! — крикнул Шепли.

Раньше я и не знал, что мой двоюродный брат способен выдавать такие децибелы. Америка уронила руки и с отвращением посмотрела на Шепа:

— Ты его защищаешь?

Шепли не спасовал, хотя и был до смерти напуган:

— Эбби сама с ним порвала. Что же ему, по-твоему, дальше не жить?

Америка прищурилась и, высвободившись, сказала:

— Тогда советую тебе тоже подцепить в баре первую попавшуюся шлюху, — она посмотрела на Меган, — привезти ее домой и трахнуть. А потом скажешь, помогла ли она тебе меня забыть.

— Мерик… — Шепли протянул руки, но Америка увернулась, плюхнулась на водительское сиденье и захлопнула дверцу машины. Эбби села рядом. — Детка, не уезжай, — умоляюще пробормотал Шеп, наклоняясь к стеклу.

Мерик завела двигатель.

— Ты встал не на ту сторону, Шепли.

— Я на твоей стороне, я с тобой! — проговорил он с отчаянием во взгляде.

— Уже нет, — ответила она, выезжая с парковки.

— Америка! Америка! — закричал Шеп.

Когда «хонда» скрылась из виду, он, тяжело дыша, повернулся ко мне.

— Шепли, я…

Прежде чем я успел договорить, он попятился и со всей силы двинул мне кулаком в челюсть. Я дотронулся до лица и кивнул, признавая, что получил по заслугам.