Ожог

– Джоузи – потрясающе талантливая художница, – с гордостью заявил Эш. – Она пишет такие чудесные картины.

– Но ведь ты их не видел, – возразила она, удивленная комплиментом. – Точнее, видел совсем немного.

Эш на секунду смутился, но тут же улыбнулся:

– Я каждый день вижу, над чем ты работаешь. И восхищаюсь.

Джоузи покраснела. Картины, которые она сейчас писала, были куда эротичнее ее прежних работ. Зачем Эш о них упомянул? Они ведь предназначались только для него.

– А дизайн своего ожерелья ты тоже придумала сама? – спросила Миа, которая уже давно с интересом поглядывала на подарок Эша. – Я глаз оторвать не могу!

Джоузи опасалась, что ее щеки стали совсем пунцовыми. Эш ободряюще сжал ей руку. Она понимала: ему важно, чтобы она не стыдилась. Пусть все знают: она его женщина.

– Нет, – хрипло возразила она. – Мои украшения намного проще. А это подарок Эша.

Миа понимающе кивнула. Вероятно, она хорошо знала смысл таких ожерелий и не стала новыми вопросами вводить Джоузи в еще большее смущение.

Шею Бетани тоже украшало тугое ожерелье-ошейник. Знак ее принадлежности Джейсу. Значит, друзья Эша имели схожие сексуальные предпочтения? Получалось, что да. Достаточно было понаблюдать, как они смотрели на Миа и Бетани. Джоузи хорошо понимала язык тела. Даже здесь, в людном ресторане, они были готовы оберегать своих женщин.

Вряд ли посетители ресторана это замечали. Наверное, и Джоузи замечала лишь потому, что сама жила с такиммужчиной и нуждалась в такомвнимании и защите.

Джоузи снедало любопытство. В голове крутился миллион вопросов, которые она с удовольствием задала бы Миа и Бетани. Но она молчала. Если ей самой не хотелось, чтобы посторонние совали нос в ее отношения с Эшем, она не вправе расспрашивать других. Однако любопытство не исчезло. Быть может, со временем, если она действительно подружится с Миа и Бетани, они поговорят по-женски. И то не обо всем. У нее никогда не хватит смелости расспрашивать Бетани о сексе с Эшем и Джейсом. Оставалось лишь молча завидовать.

Гейб и Джейс с любопытством поглядывали на нее. Наверное, обычное любопытство к женщине Эша, которую они видят впервые. Но если она правильно поняла намек Эша, его друзья хорошо знали, какой тип отношений с женщиной он предпочитает. В таком случае они догадывались о ее подчиненной роли.

Ну почему она себя накручивает? Почему придумывает то, чего нет? Гейб и Джейс смотрели на нее с обычным человеческим интересом. И нечего их осуждать, если сейчас они мысленно оценивают ее и решают, ту ли женщину выбрал их друг.

Не стоит забывать, что эта мужская троица дружит почти двадцать лет. Естественно, они ревностно относились к выбору каждого. Эш ведь тоже поначалу считал, что Бетани не годится для Джейса, и даже говорил ему в лицо.

Джоузи понимала, что не может запретить им думать в этом направлении. Главное, чтобы их выводы не были поспешными и не строились на одной общей встрече.

– Я бы с удовольствием как-нибудь взглянул на твои работы, – признался Гейб. – Я даже подумал, не оживить ли нам интерьеры наших офисов. У нас полным-полно разной абстрактной муры. Заехала бы к нам, взглянула своим творческим глазом. А то от стен такой тоской веет.

– Я с радостью приеду и посмотрю, – улыбнулась Джоузи. – Но предупреждаю: мои работы очень красочны. Я не люблю приглушенные, сдержанные тона. Мои краски… живые. И потом… темы. Мне придется несколько изменить тематику. То, что я пишу сейчас, едва ли годится для офисного здания.

Эш кашлянул, подавляя смех.

– Джоузи, расскажи, – попросил Джейс. – Над чем ты сейчас работаешь?

Джоузи снова покраснела, беспомощно взглянув на Эша.

– Черта с два вы увидите то, над чем она сейчас работает, – невозмутимым тоном заявил Эш. – Эти картины только для моих глаз. Но вы сможете полюбоваться на другие работы Джоузи, если она согласится вам их показать.

– Мне уже любопытно! – воскликнула Миа. – Джоузи, о чем говорит Эш?

Джоузи могла бы отшутиться, но, как не раз бывало, ее язык опередил мозги.

– Это, в общем… эротические работы. – Она опять покраснела. – Что-то вроде автопортретов. И действительно, я не предполагала показывать их кому-либо.

Глаза Бетани лучились от смеха.

– Держу пари, Эш сошел бы с ума, если бы ты показала.