Тайная связь его величества

Я выдохнул.

— Варенье — микс из ягод?

— Никакого микса нет, — отрезала Танюша — Только, повторяю, малина, опаданка, земляника, голубика, антоновка. Получается мозга? или мо?зга, кто как говорит.

— Аббревиатура, — наконец-то догадался я. — А при чем здесь кот?

— Вареньице первым дядя Миша Кот придумал, — засмеялась Татьяна, — когда у него море опаданки уродилось. С тех пор в Богдановске стали джем из мозга по рецепту Кота варить. Народ рецепт улучшать затеял, но не очень вкусно получалось. Одни сливу добавляли, другие вишню — нет, не тот вкус. Варька вообще тыкву запихнула. Брр! Сейчас в Богдановске осталось два варианта. Один Кота, он самый ходовой, другой Ленка Суркова изобрела — там ягоды, как у Кота, но она еще корицу с изюмом подкладывает. Оригинальненько. Полинке нравится, а Илюхе нет. Завсегда делаю оба рецепта и подписываю, чтоб не перепутать: «Варенье из мозга Кота» или «Джем из мозга Сурка». Ленку в Богдановске Сурком кличут, по фамилии. Попробуй, не отворачивай сразу нос. Нельзя разобрать вкус вприглядку.

Я откинулся на спинку стула и сказал:

— Никогда не слышал про опаданку.

Таня повернулась к мужу.

— Как ему объяснить? Опаданка — это опаданка.

— Мелкая, в июне зреет, — попытался просветить меня родственник. — Темно-красная, вкусная.

— Ясно, — кивнул я и взял один оладушек.

— Илюшка, открой шипучку, — приказала Таня. — У нас, Ваняшка, праздник: благотворительный фонд выдал деньги Полинке на лекарство.

— Хватит на два месяца, — радостно добавил Илья. — Потом еще выделят, никуда не денутся. Я с ними договорился, работу им кое-какую сделаю.

— Вот у меня муж какой! — воскликнула Таня. — Лишнего слова не скажет, а для ребенка в лепешку расшибется.

— Да ладно тебе, — смутился Илья, — свое же дитя, кровное, ради него и живем. Ваня, подставляй стакан.

Я протянул бокал, увидел на бутылке этикетку «Шампаньская из ада» и, стараясь не расхохотаться, спросил:

— Вино на базе антоновки?

— По запаху сообразил? — засмеялся Илья, разливая светло-желтую жидкость по бокалам. — Ну ты прямо нюхач!

— Антоновка, дрындовка и абрикос, — пояснила Таня. — Свое винцо, не купленное. У меня абрикосов много уродилось, они не такие, как на юге, мелкие, на вишню смахивают размером, но вкус правильный. Дядя Миша Кот у нас чисто Мичурин, это он для Богдановска абрикосики вывел.

Я решил не уточнять, что за зверь такой дрындовка, попробовал напиток и одобрительно кивнул:

— Сидр! Качество прекрасное. Неужели, Таня, ты сама его сделала?

— Ну так! — с гордостью за жену воскликнул Илья. — Приедешь к нам летом в Богдановск, спустишься в подпол и обомлеешь — чего только моя хозяйка не сгоношила! Хотя тебе, наверное, туда ходить не надо, еще очумеешь от запахов: окорока копченые, колбаса домашняя, сыр. Вот я после того, как мы с тобой бомбочку на вашей даче смастерили, нос испоганил, почти совсем нюхать не могу. Зато когда другие курят, не задыхаюсь.

— Бомбочку? На даче? — удивился я. — Илья, я не помню наших совместных детских игр.

— Так и знал, что ты забыл, — хмыкнул родственник. — Ща напомню. Мой отец один раз поехал в Москву, мне тогда восемнадцать исполнилось, а тебе, значит, меньше стукнуло. Скажу сейчас, Ваня, честно о себе в молодости. Ох и дураком же я рос! Поискать таких! В армию меня не взяли по состоянию здоровья. Ростом я не вышел, телом тоже, мне твоя, Вань, одежда подошла. Ну да лучше по порядку объяснять… Чего, спросишь, мы в столице потеряли? Так у папани с легкими болезнь приключилась, кашлял он сильно, кровью плеваться начал. Мать взяла и Павлу Ивановичу в Москву письмо накатала: «Помогите, Христа ради, Петр умирает. Вы человек известный, найдите в столице врача хорошего». С мужем она не посоветовалась, личную инициативу проявила. На ответ маманя не надеялась, конверт в ящик опустила и тут же пожалела. Но твой батюшка нам позвонил и пригласил приехать, денег выслал на два билета. Наверное, думал, больной с женой прикатит. Но родители мои решили иначе: пусть сын столицу посмотрит, может, больше случая не представится. Принял нас Павел Иванович вежливо. На дворе лето стояло, он на даче жил, а супруга его куда-то на море отдыхать отправилась, по хозяйству домработница хлопотала, имя ее позабыл, вроде Тамара.