Тайная связь его величества

— Почему серебряная? — удивился он. — Соня играет лучше всех!

Адель развела руками:

— У девушки, которая опередила Сонюшку, уникальная скрипка.

— Надо купить такую же! — засуетился Горелов.

— Витя, ты не представляешь, о каких деньгах идет речь, — грустно сказала Адель. — Мы с Абрамом думали на эту тему. Я могу продать украшения, доставшиеся мне в наследство от мамы, но вырученной суммы хватит только на смычок.

Через месяц Горелов позвонил Адели и попросил о встрече с Соней. Сказал: «У меня особый подарок, разреши нам наедине поговорить. Я купил Соне скрипку. Не спрашивай, где взял деньги, скажу лишь, что не украл. Я алиментов на девочку никогда не платил, вы с Абрамом ни разу от меня ни рубля не потребовали. Считай, я отдаю долг». И Адель отпустила дочь на свидание.

Рано утром, до того, как увидеть Софью, Виктор помчался к продавцу скрипки, тот упаковал инструмент в чехол, затем положил его в большую спортивную сумку. Горелову повезло — ему удалось слегка сбить цену, у него осталось немного деньжат. Взяв покупку, Виктор рванул в кафе на встречу с Соней, ему хотелось лично, без посторонних, вручить дочери инструмент, сделать ей сюрприз. Он сказал:

— Сонечка, вот мой подарок. Сейчас не открывай его, посмотришь дома, я позвоню тебе вечером, и тогда ты расскажешь о своих впечатлениях.

Соня удивилась, как всегда экспансивно замахала руками, стала гримасничать. Виктор Петрович выждал некоторое время, потом встал, положил на столик сэкономленную пачку денег.

— А это тебе на роскошное концертное платье. Не смей отказываться!

Сказав это, он ушел.

Увы, долго пользоваться скрипкой Софье не довелось, ее убили. Но еще раньше из жизни ушел Горелов…

— Милиция не особенно утруждалась, когда папа пропал, — тяжело вздохнула Фаина. — С мамой разговаривать не стали. В местном отделении ее просто отфутболили: вы Горелову не жена, да и прописан он в Москве, так что это не наша проблема.

Фаина поставила пустой стакан на подлокотник кресла и замолчала.

— В Авдеевку следователь Бабичев никого не послал, потому что выяснилось, что убитый был зарегистрирован в столице, а Лазарева в своей однокомнатной квартирке в Королеве, — протянул Макс. — Вы, Фаина, никогда у Марины прописаны не были.

— Верно, — согласилась та, — мне по наследству досталась двушка моего отца Леонида, я там зарегистрирована. Мама ее сдавала, я теперь тоже съемщиков пускаю, а сама живу в Авдеевке, в доме, который папа, то есть Виктор, на меня переоформил.

— В документах Виктора Петровича нет никаких следов Фаины, Марины, Софьи, — все не мог успокоиться Воронов. — Вот почему у нас не получалось связать Горелова с Вайнштейн и Лазаревой.

Бокова дернула плечами.

— Ну, мама-то сразу подумала, что отец погиб из-за скрипки. Больших денег у него на книжке на момент покупки инструмента не было, продать ему было нечего. Кондитерский магазин тогда уже в другие руки уплыл — убыточным оказался, вот мама от него и избавилась, две копейки выручила. Она знала, что Виктор приобрел для Софьи инструмент, он ей рассказал, как его искал, как Соне вручал, но не счел нужным объяснить, где взял деньги. А ее вопросы сразу пресек: «Забудь. У вас с Фаиной я ничего не отнял, остальное неважно». Мама сообразила, что бабки он у кого-то занял, но не встревожилась — муж всегда сам решал любые семейные проблемы, мы с ним жили как за каменной стеной. После исчезновения отца мама сама не своя ходила, ее неизвестность мучила, а то, что никто Виктора искать не собирается, и вовсе ее в депрессию вогнало. Потом… Она однажды на работу поехала, села в электричку, а около нее какие-то тетки из Зайцева устроились и стали про найденный в сторожке труп тарахтеть. Мамочка сердцем почуяла — об отце речь идет. Из электрички выскочила, назад вернулась, к участковому нашему помчалась.

Фаина на секунду умолкла, сжав руки в кулаки. Воспоминания давались ей с трудом. Но собралась с силами, продолжила.

— Николай Фомич в Авдеевке сто лет служил, ему можно было все-все сообщить. Мама сказала участковому: «Думаю, в избушке Витя погиб. Он скрипку дочке родной купил, дорогую очень. Назанимал денег, наверное, под большие проценты, а отдать не смог, уж не знаю, на что он рассчитывал. Скорей всего, его за это на тот свет и отправили. Выясни, права я или нет, хочу знать, что с Витей стряслось». И на следующий день Николай Фомич дал маме ответ: «В сторожке действительно труп Горелова оказался. Я никому о том, что ты его гражданская жена, не обмолвлюсь. Если до мерзавцев-барыг весть о том, что у должника супруга есть, дойдет, они нож к горлу приставят и могут у тебя с дочкой все отобрать: дом в деревне, квартиры городские. Сиди тихо, молчи. Будем надеяться, что все обойдется. Московская милиция в Зайцево ходит, в Авдеевку пока не лезет. Старший у них долдон, думает о скорой пенсии, спустя рукава работает. Авось и не сунется к нам сюда.