Одно лето

– Ли! – Она не знала, что делает, бежит к подруге или убегает от Шейда. В этот момент понимала лишь одно: ей нужно, чтобы кто-нибудь был рядом. И она с удовольствием позволила подруге себя обнять. – Боже, как я рада тебя видеть!

В этом приветствии чувствовалось отчаяние. Через плечо Брайан Ли внимательно посмотрела на мужчину, который по-прежнему стоял чуть поодаль. Ей показалось, его вполне устраивает, что он как бы сам по себе. Во что ввязалась Брайан? Подумав об этом, Ли с жаром обняла подругу.

– Дай мне на тебя посмотреть! – Напряжение исчезло, Брайан смеялась. Элегантный макияж, тщательно уложенные волосы – Ли выглядела совсем как раньше. И в то же время сильно изменилась. Брайан почувствовала это еще до того, как заметила под простым летним платьем подруги округлившийся животик. – Ты счастлива, – подруги взялись за руки, – это видно. Ни о чем не сожалеешь?

– Ни о чем! – Ли внимательно изучила гостью и решила, что ничего не изменилось. Брайан такая же здоровая, простая и милая, все по-прежнему. Только в глазах тревожный блеск. – А ты как?

– Все хорошо. Я очень по тебе скучала и теперь рада видеть здесь.

Рассмеявшись, Ли обняла подругу за талию. Если Брайан что-то беспокоит, нужно выяснить, что именно. Она все равно не умеет скрывать свои чувства.

– Пойдем внутрь. Сара и Хантер готовят холодный чай. – Ли бросила многозначительный взгляд в сторону Шейда, Брайан немного напряглась, совсем немного, но этого оказалось достаточно. Ли все поняла. Причина беспокойства подруги открылась ей.

Брайан прочистила горло.

– Шейд!

Он пошел вперед. Ли показалось, что этот мужчина привык всегда проверять почву перед тем, как сделать шаг.

– Ли Редклиф, то есть Ли Редклиф Браун, – поправила себя Брайан, – а это Шейд Колби. Ты должна его помнить. Я как-то потратила на его снимок все деньги, которые копила на машину.

– Помню. Я тогда сказала, что ты сошла с ума. – Ли улыбнулась, протянула Шейду руку и холодно сказала: – Приятно познакомиться. Брайан всегда восхищалась твоими работами.

– А ты, видимо, нет, – бросил Шейд, чувствуя, что интересуется этой женщиной больше, чем хотел бы.

– Твои работы резкие и убедительные, – просто ответила Ли. – Но здесь Брайан эксперт, а не я.

– Тогда она должна сказать тебе, что мы снимаем не для экспертов.

Ли кивнула. Рукопожатие Шейда было твердым, без капли нежности, правда, и жестокости не чувствовалось. И взгляд его такой же. Но, пожалуй, хватит оценок на первое время.

– Пойдемте в дом.

Колби планировал завезти Брайан к друзьям и уехать, но вместо этого принял приглашение Ли и пошел за женщинами. «В конце концов, – подумал он, – можно немного передохнуть перед тем, как двигаться дальше».

– Папа, нужно положить еще сахара, а то пить это будет невозможно!

Когда Ли с гостями вошла в кухню, Сара стояла, уперев руки в бока, и наблюдала за отцом, который возился с графином.

– Не все готовы есть столько сахара, сколько ешь ты.

– А я готова! – когда Хантер обернулся, Брайан улыбнулась ему. Она считала Брауна очень талантливым, хотя и ругала ночами из-за того, что не могла уснуть после его книг. Ей казалось, что он, такой сильный, загадочный и задумчивый, похож на героя романа какой-нибудь из сестер Бронте. Вдобавок к этому он любил ее самую лучшую подругу. И Брайан обняла Хантера.

– Рад снова тебя видеть. – Он прижал ее к себе и рассмеялся, почувствовав, что она за его спиной тянется к тарелке с печеньем, которое Сара поставила на стол. – Ты так потолстеешь!

– У меня все под контролем, – заверила она и откусила от печенья с шоколадной крошкой. – М-м-м! Еще теплое! Хантер, это Шейд Колби.

Хантер отложил кухонное полотенце.

– Я слежу за твоими работами, – сказал он, пожав Шейду руку. – Мощно!

– То же самое относится к твоим романам!

– Из-за последнего я несколько недель боялась спускаться в подвал к стиральным машинам, – сказала Брайан Хантеру. – У меня тогда почти закончилась одежда.

Довольный Хантер улыбнулся.

– Спасибо.

Брайан огляделась.

– А я думала, у тебя дома все опутано паутиной и половицы скрипят.

– Разочаровалась? – спросила Ли.

– Наоборот, испытываю облегчение.