Седьмое правило волшебника, или Столпы Творения

Джегань пожал плечами:

– Разве у нас не хватит сил обезвредить эти ловушки и за–хватить Хранилище?

Сестра Мердинта бросила взгляд через плечо на каменные стены Хранилища.

– Ваше превосходительство, уровень наших возможностей и совокупной силы еще не означает то, что мы сумеем понять и обезвредить защиту. В этом случае нет прямой пропорциональ–ной зависимости. Медведь, как бы силен он ни был, не сможет открыть замок на сейфе. В данном случае нужна не сила, а ключ. Повторяю, мне это не нравится, что-то тут не так.

– Ты сказала только одно: тебе страшно. Сестры способны справиться с любым фактором, имеющим отношение к магии. По этой причине ты здесь и находишься. – Джегань нагнулся к женщине; казалось, его терпению приходит конец. – Я считаю, что сестры остановят любую угрозу, в основе которой лежит ма–гия… Требуется пояснение? 

Сестра Мердинта побледнела:

– Нет, ваше превосходительство. Поклонившись императору, она повернула лошадь и поехала к месту расположения сестер.

– Сестра Мердинта! – Джегань подождал, пока она вернет–ся. – Я повторяюсь, но мы должны взять Хранилище Волшеб–ника. Меня не волнует, сколько ваших жизней придется отдать за это, меня волнует результат.

Мердинта возвратилась к сестрам, чтобы обсудить ситуа–цию. А в это время Джегань и его советники заметили одиноко–го всадника, скачущего из города по направлению к ним. Что-то в его облике заставило воинов еще раз проверить оружие. В на–пряженной тишине всадник резко осадил лошадь перед импера–тором. Его одежда была мокрой от пота, а близко поставленные глаза широко раскрыты от возбуждения. Однако голос звучал спокойно:

– Ваше превосходительство, я никого не обнаружил в горо–де. Но там пахнет лошадьми.

Дженнсен увидела, как на лицах офицеров проявилось мрач–ное удовлетворение, подтверждающее их недоверие к нелепым сведениям о том, что город пуст. Имперский Орден заблокиро–вал вражеские войска в Эйдиндриле еще в начале зимы. Оттуда не могли вырваться даже одиночки – их отлавливали дозоры. И возможность тайной эвакуации населения столь большого горо–да, да еще зимой, лежала за пределами понимания офицеров. Однако никто не решался высказать свое мнение императору, мрачно смотрящему на пустынный город.

– Лошадьми? – Джегань нахмурился. – Наверное, там ко–нюшни.

– Нет, ваше превосходительство. Я не видел и не слышал их, но запах есть. И это не конюшни, так пахнут лошади.

– Значит, враги находятся там, как мы и предполагали, – сказал один из офицеров. – Они спрятались, но они в городе.

Джегань не произнес ни звука: он хотел дослушать доне–сение.

– Ваше превосходительство, я заметил еще кое-что, – про–должал разведчик, сгорая от возбуждения. – Сколько бы я ни искал, лошадей нигде не было, и я решил вернуться за подмогой: десять глаз лучше двух. И возвращаясь, я заметил в окне дворца что-то странное.

Джегань резко повернулся к нему:

– Где?

– В белом дворце, ваше превосходительство. Я выехал из-за стены неподалеку от дворца и увидел, как на втором этаже кто-то отошел от окна.

Джегань резко дернул вожжи, от чего его жеребец нетерпе–ливо переступил.

– Ты уверен?

– Да, ваше превосходительство! – Разведчик энергично за–кивал. – Там высокие окна. Клянусь жизнью, когда я выехал из-за стены и взглянул вверх, меня заметили, и кто-то отскочил от окна.

Император вглядывался в дорогу, ведущую ко дворцу, по обе–им сторонам которой росли клены.

– Мужчина или женщина? – спросил Себастьян. Всадник чуть замешкался, вытер пот с глаз и перевел ды–хание:

– Я видел ее всего мгновение, но, по-моему, это женщина. Джегань перевел на него мрачный взгляд:

– Именно женщина? Ветки клена затрещали от налетевшего ветра; все взгляды неотрывно смотрели на разведчика.

– Ваше превосходительство, точно я не могу сказать. Воз–можно, это было отражение света в окне, но в то мгновение мне показалось, что я вижу женщину в длинном белом платье.

Белые платья носила Мать-Исповедница. Дженнсен подума–ла, можно ли отражение в стекле принять за человека, отошед–шего от окна, да к тому же одетого в белое платье…

Однако, даже если и можно, для Дженнсен это ничего не про–ясняло. Зачем Матери-Исповеднице оставаться во дворце? Одно дело – удерживать последний оплот со своей армией. Но ос–таться в одиночестве – совсем другое дело. И возможно ли во–обще, чтобы враг трусливо прятался, как предположил один из офицеров?..