Третий глаз-алмаз

– Пейзаж мало похож на Рублево-Успенскую дорогу, – не удержалась я, входя в вонючий подъезд, – и отчего-то мне кажется, что прихожая в твоем особняке почище!

Лиза ничего не сказала в ответ, ткнула пальцем в кнопку и констатировала:

– Лифт не работает, придется переть пешком на самый верх.

– Пусть это будет самой большой нашей неприятностью за следующие десять лет, – ответила я и начала преодолевать лестницу.

Человек, открывший дверь, показался мне похожим на Дон-Кихота: высокий, жилистый, с волосами, спадающими на плечи, он очень подходил для роли слегка сумасшедшего благородного рыцаря.

– Лиза? Ты? Вот радость! – выдохнул Володя. – И без звонка! Но я всегда тебя жду! Входи скорей! Ты не одна?

– С подругой, – нервно ответила Елизавета.

– Разрешите представиться, – поклонился писатель, – Владимир, автор бестселлеров.

– Очень приятно, – ответила я, мгновенно узнав голос. Абсолютно точно, этот человек звонил мне по телефону.

– Хватит, – оборвала его Лиза, – где Барба?

Прозаик отступил в глубь прихожей. Лиза втянула меня в квартиру, захлопнула дверь и вцепилась в бывшего любовника.

– Верни девочку!

– Кого? – очень искренне разыграл изумление детективщик.

– Мою дочь! – еле сдерживая гнев, выпалила Лиза.

– Но ее тут нет!

– Сейчас проверю, – Гинзбург перешла на крик и кинулась в комнату, я ринулась за ней.

Лиза, как безумная, металась по крохотному помещению, которое служило графоману и гостиной, и спальней, и кабинетом одновременно. Она распахнула шкаф, заглянула под письменный стол, на котором громоздилась допотопная пишущая машинка, сбросила на пол пачку дешевой серовато-желтой бумаги, попыталась отодвинуть диван от стены, потом помчалась на кухню. Я, как нитка за иголкой, моталась за женой продюсера.

Елизавета пошарила по шкафчикам, засунула нос в духовку, открыла зачем-то хлебницу и, сев на табуретку, заплакала.

– Милая, солнышко, любовь моя, – бестолково повторял Владимир, – что случилось? Чем я могу тебе помочь? Как?

– Сволочь, – сквозь рыдания сказала Лиза, – вот ты что задумал!

– Я? – попятился писатель. – Что? Где? Кто? У меня голова заболела! Прямо ремнем виски стянуло! Давление подскочило! Надо срочно себя поддержать.

Мерзкий, забыв про нежданных гостей, подошел к шкафчику, висевшему над мойкой, и распахнул его. Я, ожидая увидеть тарелки с чашками, поразилась. Полки были забиты лекарствами. Я сразу различила хорошо знакомые упаковки валокордина, но-шпы и спрея от ангины, потом заметила тубу с сильным снотворным, такое принимает одна из моих подруг, темные бутылочки с настойкой валерьяны, пустырника, пиона, гомеопатические таблетки «Успокойся», остальные снадобья были мне неизвестны.

Владимир вытащил темно-вишневую коробку, выудил из нее блистер, выщелкнул пару капсул, положил их на стол, взял стакан, повернулся спиной, открутил кран…

– Что это? – завизжала Лиза. – Что? Что?

Мерзкий уронил стакан в мойку, я посмотрела на Гинзбург. Елизавета тыкала пальцем в сторону хлебницы, стоявшей на подоконнике.

– Что? Что! Что! – на одной ноте кричала она.

Владимир бросился к любовнице.

– Дорогая, успокойся! Хочешь, я накапаю тебе изумительного средства? Гомеопатическое, абсолютно натуральное, я внимательно изучил все показания перед покупкой и…

– Что? Что? Что? – орала Лиза. – Там! Блестящее! Даша! Посмотри!

Я прищурилась.

– Не вижу!

– Подойди поближе, – почти нормальным голосом приказала Лиза.

Я покорно приблизилась к окну и удивилась.

– Сережка! Бриллиантовая, весьма необычная, в виде цветка! Лепестки, похоже, разноцветные бриллиантики, очень красивые, лимонные и коньячные! Ну и зрение у тебя! Прямо орлиное!

– Луч солнца на подоконник упал, – прошептала Лиза, – серьга заискрила! СВОЛОЧЬ!

Я не успела охнуть, как Елизавета, схватив со стола алюминиевую вилку, кинулась на писателя и попыталась вонзить ему в грудь столовый прибор. Ясное дело, зубцы согнулись, не нанеся Владимиру ни малейшего ущерба, но графоман посерел, схватился за шею и рухнул на табурет.

– Воды, – прошептал он.

Я кинулась было к мойке, а Лиза тем временем вцепилась в Мерзкого и стала его трясти.

– Где моя дочь? Где? Где?

Мне пришлось схватить ее за плечи и с силой рвануть на себя. Неожиданно Лиза отпустила насмерть перепуганного писателя.

– Сядь, – приказала я ей. – А ты пей, – велела я Владимиру.