Дверь открылась, появился Амара.
– Хозяйка, где черепашка? – спросил он.
Я заморгала. Маразм крепчает, теперь еще и черепаха! Я точно знаю, что никаких пресмыкающихся в доме нет!
– Вот он сейчас все объяснит! – обрадовался Дегтярев. – Амара!
– Да, хозяин! – вытянулся в струнку домработник.
– Прекрати меня так называть, – занервничал полковник, – а то я ощущаю себя рабовладельцем!
– Иес, босс, – поклонился Амара.
Дегтярев поднялся из кресла.
– Где мои черви?
– Их нет, босс!
– Это понятно! Куда они подевались?
– Их съели, босс!
– Кто? Говори правду!
Амара ткнул в меня пальцем.
– Она, хозяин! То есть босс!
– Ты сбрендил? – подпрыгнула я. – Отродясь не видела чертовых червяков.
– Они не чертовы, а французские, – простонал полковник, – стоят дорого, мне их Жорж прислал! В подарок! На развод! Сорок штук! Для рыбалки! С пилотом передал!
В моей голове забрезжил луч понимания. Жорж – коллега Дегтярева из Парижа. С Александром Михайловичем его связывают годы нежнейшей дружбы. Комиссар Перье[12] страстный рыбак, пару раз Дегтярев приглашал его в одно заветное место на расположенную в провинциальной глуши речку, где приятели, забыв обо всем на свете, удили щук. У Жоржа есть племянник Анри Марио, пилот авиакомпании «Эр Франс». Простите, конечно, что я выдаю чужие тайны, думаю, что руководство авиакомпании запрещает летному составу работать, так сказать, почтальонами, но Анри возит туда-сюда небольшие посылочки. Жорж отправляет Дегтяреву всякие рыболовные примочки, а полковник платит ему той же монетой, и все в восторге.
Дней десять назад Жорж осчастливил полковника суперчервями. Для меня остается загадкой, каким образом двое полицейских ухитряются договориться между собой. Александр Михайлович может произнести по-французски одну гениальную фразу:
– Жё мапель Алекс, жё сюи маляд!
Мало кто из франкоговорящих людей может понять пассаж, произнесенный с невероятным акцентом, поэтому даю точный перевод.
– Меня зовут Алекс, я болен.
Первую фразу можно считать собственным представлением, а вот откуда взялась вторая? Я теряюсь в догадках.
Жорж же, хитро улыбаясь, отвечает по-русски:
– Дружьба! Моськва! Ура!
Сами понимаете, с таким словарным запасом далеко не уедешь, но мужчины расчудесно ведут диалог. Один раз Жорж гостил у нас в Ложкине, Александр Михайлович приехал домой с работы, увидел приятеля в столовой и завел:
– Мерси, мерси.
Вообще-то следовало сказать: «Бонжур», – толстяк перепутал слова, но Жорж не смутился.
– Дружьба, – ответил он.
Дегтярев открыл портфель, вынул какие-то бумаги, потом несколько снимков и продемонстрировал их коллеге.
– О! – сказал полковник.
– Ау! – протянул Жорж.
Дегтярев ткнул пальцем в бумагу.
– А?
– О! Е! – прозвучало в ответ. – И?
– Не, – протянул толстяк.
– Иа, – закивал Перье.
– Не, – помотал головой полковник.
– Иес, йес.
– Ноу!
– О!
– Е!
– Ау!
Я смотрела на парочку, еле сдерживая смех, в конце концов Дегтярев хлопнул Жоржа по плечу.
– Супер!
– Уи, мон ами! – обрадовался Перье.
Дегтярев сложил бумаги.
– Поговорили? – не утерпела я. – Хорошо пообщались?
Александр Михайлович кивнул:
– Перье умнейший человек, он видит мельчайшие детали и сейчас подсказал мне тонкий ход! Как я сам не додумался! Жорж! Дринк-дринк? Чай?
– Иес, – кивнул Перье, и парочка удалилась.
Вот и объясните мне теперь, как они договариваются? Похоже, комиссар с полковником изобрели собственный язык, помесь суржика и азбуки глухонемых. Но меня унесло в сторону, вернемся к мерзким червякам. Жорж прислал коробку с червями и объяснил: беспозвоночных надо держать в аквариуме, кормить небольшими кусочками сырого мяса, тогда они начнут плодиться, и Дегтярев потом поймает на супернаживку кита в реке Истра, тигровую акулу, голубого мерлана и гигантского тунца.
Понимая, что появление червей, пусть даже и из Парижа, будет воспринято членами семьи без особой радости, Дегтярев втихаря купил аквариум, тайком втащил его в дом и поселил беспозвоночных у себя в ванной. Наутро из санузла потек малоприятный запах. Александр Михайлович призадумался, а потом перетащил червей в банный комплекс. Мы практически не пользуемся сауной, а уж заглядывать в небольшую комнатку за ней, где хранятся всякие грабли-лопаты, мешки с семенами и прочая радость садовника Ивана, никому в голову не придет. Дегтярев ежедневно навещал своих «деток», кормил их, радовался бурному росту подопечных, точил крючки на кашалота, а сегодня обнаружил совершенно пустой аквариум…