Узник в маске

– Куда мы поплывем?

– Куда захотите! – ответила она с удрученным вздохом. – Кажется, наши планы устраивают вас только отчасти, а то и вообще не устраивают... Решайте сами.

Ей уже не терпелось, чтобы всему этому пришел конец, хотелось побыстрее увидеть рядом с собой в карете Персеваля и проводить глазами скачущего к горизонту, к свободе, Бофора. Она так мечтала об этих мгновениях, окрашенных волшебным сиянием неугасимой любви... Но что осталось со временем от их любви? Теперь она жалела, что не задала себе этот вопрос раньше.

– Вы скроетесь со мной?

– Нет, – ответила она, отвернувшись, – это было бы слишком неосторожно. Вы с Филиппом поедете в Мантон, а мы с Персевалем продолжим наше паломничество в Турин. Мне действительно надо попасть туда, чтобы поблагодарить господа за то, что он дал свершиться вашему освобождению.

Он вдруг ударил ногой в дверцу кареты и крикнул:

– Кучер, стой!

– Вы с ума сошли? Что вы делаете? – Сильви попыталась его удержать. – Нам нельзя терять времени...

– У меня его больше, чем нужно. Мне необходимо знать о ваших планах в отношении меня. Отвечайте, не то я вернусь в тюрьму.

– Блестящая идея! Что же тогда станет с Гансевилем? Раз вы настаиваете, то извольте: вы пересечете море, высадитесь вблизи Нарбонны, найдете там лошадей и поскачете речными долинами к какому-нибудь порту на океанском берегу, чтобы потом...

– Что потом? Говорите же, черт побери! Почему я должен выковыривать из вас слова?

– Потом – остров Бель-Иль, где у меня остался домик на берегу моря.

Наконец до него дошел весь блестящий замысел, и он задумался. Изменившимся голосом, в котором послышалась радость, он проговорил:

– Бель-Иль! Сколько я о нем мечтал... – Но раздражение покинуло его на считанные секунды. – Только что мне там делать без вас? Гансевиль сказал, что вы меня ждете, чтобы увезти...

– Это и склонило чашу весов?

– Да. – Но, не умея лгать, он тут же добавил тихо: – Еще я испугался, что он покончит с собой, если я не соглашусь. Не думал, что на свете есть такие бескорыстные люди...

– И такие отчаявшиеся! Вы заглянули ему в лицо? Смерть молодой жены едва не свела его с ума. Спасла его лишь надежда помочь вам. Так что нам делать?

Бофор ничего не ответил, и Сильви велела Грегуару ехать. Бофор молчал в своем углу, но, прислушавшись, Сильви поняла, что он плачет.

– Неужели вы уже скучаете по тюрьме? – спросила она.

– Пока еще не знаю... Вы предлагаете мне жить на Бель-Иле, о чем я не смел и мечтать, но Гансевиль убедил меня, что вы отправитесь туда со мной и мы наконец-то обретем счастье! Если же меня ждет там одиночество, то даже этот рай станет вскоре постылым...

– Должна ли я понимать вас так, что вы меня по-прежнему любите?

– Я никогда не давал вам оснований в этом сомневаться! – заявил он с неистребимой мужской бравадой.

Сильви не удержалась от смеха.

– Почему же вы, сев в карету, не перестаете хмуриться? Я даже испугалась, что вы на меня злы...

– Да, зол! Разве вы не понимаете, какую боль, какой стыд я испытываю оттого, что обрек человека, которого люблю братской любовью, на столь жестокую судьбу? Вы увидели меня ошеломленным, оглушенным только что случившимся. Я думал только о двери, захлопнувшейся за ним, о зловещем лязге засовов, о проклятой маске, закрывшей его лицо вместо моего... Радость от встречи с вами отошла на задний план. Если мне вдобавок придется отказаться и от вас, то не лучше ли...

Сильви схватила его за руку.

– Да, я сказала, что не буду вас сопровождать, но разве я говорила, что не присоединюсь к вам? Разве не клялась стать вашей женой, если вы вернетесь живым?

Еще мгновение – и он заключил ее в железные объятия. Она ощутила щекой его щетину и слезы, его губы искали ее.

– Поклянись еще раз! – потребовал он в промежутке между двумя пылкими поцелуями. Сильви потребовалось огромное напряжение воли, чтобы отстраниться.

– Мы почти приехали. Не забывай, что Филипп до сих пор не знает всей правды о наших отношениях. Мне бы не хотелось, чтобы она обрушилась на него без всякой подготовки...

Карета запрыгала по каменистому проселку, и она не смогла договорить от тряски.

– Где же клятва?

– Так ли она необходима?

Теперь уже она сама прильнула к нему для последнего поцелуя. Пройдут долгие месяцы, прежде чем они снова вкусят счастье. Видимо, он подумал о том же, потому что проговорил со вздохом:

– Настанет ли день, когда мы встретимся, чтобы уже не разлучаться?