60  

– Да, конечно, – кивнула Вера, – верно. А про Осю Когана знаешь?

– Он же полгода назад умер!

– Точно. Значит, знаешь?

Олег начал потихоньку сердиться.

– Про кончину Оси известно всем. Что за идиотские вопросы ты задаешь?

– Помнишь, от чего он скончался?

– Осю избили хулиганы, – протянул Олег, – пэтэушники-подростки. Коган был очень доверчив, пошел вечером купить хлеба, начал у кассы расплачиваться, а за ним стояли подвыпившие парни. Они запустили глаза в чужой кошелек, увидели там крупную сумму денег и решили поживиться. Да об этой истории все издательства гудели. Что-то я тебя не понимаю, Вера, прикатила ко мне с кретинскими разговорами. Если случилась какая неприятность, говори сразу, без экивоков.

– А я и говорю прямо, – усмехнулась Вера, – ты просто меня слышать не желаешь. Ладно, значит, про Игоря и Осю ты в курсе, а про Владлена Богоявленского?

– С ним что? – изумился Олег. – Жив, здоров и невредим. Вчера по радио его слышал, вещал про Гомера. Кстати, мог бы и поинтересней передачу сделать, а не пересказывать фразы из учебника по литературе для вузов.

– Владлен в реанимации, – нервно воскликнула Вера.

– Господи, да что случилось-то? – изумился Олег.

Честно говоря, он не испытал ни горя, ни волнения, услыхав последние слова Веры. Ремизов великолепно знал Богоявленского, молодого литератора, эпатировавшего всех своими длинными, ниже ушей волосами и модными рубашками, приобретенными у спекулянтов. Богоявленский писал совершенно непонятные для Олега стихи, был восторженно встречен приученной к жанру социалистического реализма читающей аудиторией и также бурно обруган критикой. Однако, несмотря на резко отрицательные отзывы людей, получавших зарплаты за разбор чужих стихов, сборники Богоявленского выходили в свет. Многих это удивляло, но Ремизова нет. Он очень хорошо понимал, что руководство компартии на данном этапе хочет выглядеть цивилизованно, подправить имидж страны, поэтому и завело около себя некоторое количество легальных диссидентов. Ну какой урон от Богоявленского? Конечно, пишет он чушь. «В небе рылом прочертила звезда, да, да, нет, нет, вот ответ, он канул в бездну лет и оттуда вновь, ярка и безответна кинулась на шею не мне не твоя любовь». При чем тут рыло? Какая звезда? Но молодежь в восторге, и пусть себе. Зато когда западные средства массовой информации поднимали очередную кампанию на тему: «В СССР все писатели, художники, композиторы, артисты и музыканты слаженно играют одну мелодию в общем оркестре, коим руководит отдел культуры Центрального Комитета КПСС» [22], то моментально следовал адекватный ответ либо от газеты «Правда», либо от «Известий»: «Наглая ложь, вот, допустим, Владлен Богоявленский. Он не член партии, не состоит в Союзе писателей и пишет произведения, не имеющие абсолютно никакого отношения к соцреализму. Но поэту никто не запрещает работать, его книги регулярно выходят в свет и даже переводятся на иностранные языки».

Так что роль, отведенная Владлену, была Олегу ясна, единственное, чего Олег не понимал, как сам Богоявленский оценивает свой статус. Искренне уверен в собственной гениальности? Лично у Ремизова при взгляде на разодетого в рубашки невероятной раскраски Владлена мигом всплывали в голове тексты одного из великих русских сатириков, в которых тот писал про «ученого клоуна при губернаторе». Олег не дружил с Богоявленским, он считал его намного хуже поэта Каткова, самозабвенно воспевающего Ленина, партию и социализм. Катков хоть не корчил из себя великого литератора, не надеялся на получение Нобелевской премии, не говорил повсюду о своей исключительности. Катков с его простыми, человеческими желаниями жить в достатке, получать гонорары, продуктовый паек, ездить на отдых в Коктебель и Пицунду, обрести квартиру в районе метро «Аэропорт» и дачу в Переделкине был Олегу намного симпатичней Богоявленского. Кстати, Владлен тоже пользовался благами, которые правители раздавали «ручным» деятелям науки и культуры. Но если с удовольствием кушаешь из миски, которую всунули в твою клетку, то не изображай из себя гордое, дикое, свободолюбивое животное. Ты милый, кролик, а не тигр.

– Так чего с Владленом? – спросил Олег.

– В люк упал, – ответила Вера.

– Куда?

– Шел домой вечером, поздно, – стала она рассказывать, – а около подъезда был открыт канализационный колодец, ни ограждения, ни предупреждающих знаков. Богоявленский угодил прямо в кипяток, говорят, не выживет.

  60  
Предыдущая страница Следующая страница
×
×