Несекретные материалы

Я села. Горячая палка вновь прошила голову, и желудок начал судорожно сжиматься. Перед глазами возникло лицо Ефима.

– Что надо? – простонала я.

– Да тут вот дело такое… Словом, будь другом, одолжи немного.

– Проигрались?

– Все эта дура виновата!

– Кто? – спросила я, разыскивая кошелек.

– Галя, вот уж недотепа так недотепа, не видал таких.

– Что случилось?

Ефим хмыкнул и плюхнулся в уличных брюках прямо на чистое постельное белье. Видно было, что старика обуревает злость.

Они с Галей доехали до Беговой, и Ефим Иванович, как все игроки верящий в приметы, предложил даме самой выбирать лошадь. Надеялся, что новичку повезет. Верещагина остановилась на резвом жеребце по кличке Пикадор. Старик только вздохнул. Получить что-то с подобной ставки трудно. Пикадор – признанный фаворит, и три четверти публики поставили на него. А чем больше народа, тем меньше выигрыш, но делать нечего, по законам бегов, желание новичка исполняется.

Старик галантно сходил в кассу и внес не только Галину ставку, но и свою собственную тысячу, намереваясь сгрести через несколько минут примерно на триста рублей больше, потом вернулся на трибуну.

Сначала кони неслись гурьбой, потом Пикадор вырвался вперед и стрелой полетел к финишу. Стадион загудел. Чуда не происходило, скачку выигрывал лидер. Ефим опустил бинокль, поджидая удара колокола. Внезапно по ипподрому пронесся сдавленный вздох. Буквально за несколько метров до финишной черты фаворит запнулся и упал. Бегущие следом не успели притормозить, возникла куча мала, настоящая мешанина из конских тел, жокеев и бричек. В результате победу одержал дряхлый Гиацинт, никем не воспринимаемый всерьез. И конь, и наездник казались страшно удивленными, но спорт есть спорт, и единственный зритель, не побоявшийся поставить на доходягу Гиацинта, огреб сказочный барыш. Ефимова тысяча исчезла без следа.

– А все эта чертова баба, – злопыхал дед, – никогда таких невезучих не встречал. Железно известно: хочешь выиграть – ищи новичка и ставь вместе с ним. Никогда не подводило, а тут! Пикадор упал! Люди второго такого случая и припомнить не могут. Как хочешь, конечно, но я на твоем месте эту девку гнал бы из дома. От неудачников надо избавляться. Несчастья приманивают, попомни мои слова. Что-нибудь да случится: наводнение, смерч или что-нибудь подобное… Гони ее вон.

Желая побыстрей заснуть, я сунула Ефиму Ивановичу сто долларов и кулем рухнула в постель. Но не успели мои глазки вновь сомкнуться, как снизу раздался истошный вопль:

– Пожар, горим, спасите!

Прямо в пижаме я ринулась в гостиную. Комната полна дыма и дурно пахнущей белой пены. На окне совершенно обуглившиеся занавески. Рядом Аркашка с огнетушителем в руках, отчаянно вопящая Галя и подпрыгивающая Маня. Следом за мной в гостиную влетела Зайка, сжимая в руках кувшин с водой.

– Боже! – закатил глаза Кеша. – «Не стая воронов слеталась!» Ну подумаешь, занавеска вспыхнула, уже потушили.

Галя продолжала истерически рыдать, со второго этажа донесся голос Серафимы Ивановны, няни близнецов:

– Детей эвакуировать?

– Нет, – крикнула Зайка, – все кончилось.

– Пожар, – почему-то снова завопила Галя, – горим, сейчас погибнем.

– Успокойся, – сказала я, беря гостью за руку, – видишь, занавесок больше нет, а все остальное в порядке.

Женщина стала судорожно оглядываться по сторонам, потом закатила глаза и хлопнулась оземь. Но на этот раз обошлись без «Скорой помощи», просто расстегнули ее тугую грацию. Бедолага открыла веки и тихонько пробормотала:

– Простите великодушно, в детстве оказалась одна в горящей квартире и с тех пор панически боюсь огня, просто разум теряю.

– Это заметно, – буркнул Кеша, – в следующий раз не прикуривай возле занавесок. А то вытащила зажигалку, пламя в полметра, хорошо еще, что я рядом стоял.

Галя курит? Вот это новость.

– И зачем корсет затянула? – спросила Ольга. – Ясно объяснили, что нельзя. Свалишься на улице, кто поможет?

– Галя тут? – раздался вежливый голос, и Миша вступил в комнату.

В руках он держал кипу исписанных листочков и калькулятор. Верещагина быстренько приподнялась, запахивая платье.

– Галочка, – обрадовался профессор, – погляди, никак не выходит.

Кешка с Зайкой одновременно вздохнули, Маня многозначительно покрутила пальцем у виска.

Да, зря Галя ради Миши затягивается до обморочного состояния. Мужик просто не способен ничего заметить. Вошел в комнату, где сгорели занавески, в воздухе клубы дыма, повсюду белые лужи, и, не обратив ни на что внимания, преспокойненько сел работать. Интересно, как он в обыденной жизни находит дорогу от службы до дома? Хотя, наверное, его провожают аспиранты.