Экстрим на сером волке

* * *

С вожделением поглядывая на папку, я поехала по проспекту. Сейчас доберусь до кафе «Апельсинка» и там, в тишине и покое, попробую разобраться с тем, что попало мне в руки.

В крытом зале царила пустота. Знакомая официантка несказанно обрадовалась посетительнице.

— Вам, как всегда, латте без сахара? — засуетилась она.

Я кивнула, села за столик, притаившись в самом темном углу, получила высокий стакан, украшенный горкой взбитой молочной пены, отхлебнула глоток и погрузилась в изучение добычи.

«Ицхакова Зира Мамедовна, крестьянка, местожительство — село Аюрт. Ицхаков Ахмад Ахмадович, крестьянин, село Аюрт».

Я оторвалась от страницы и отхлебнула латте. Затем глаза вновь побежали по строчкам. Очень скоро мне стало понятно, что передо мной родословная семьи Ицхаковых. Яна Валерьевна, несмотря на крайнюю жадность и отталкивающий внешний вид, оказалась отличным специалистом, она проделала огромную работу, нарыла кучу сведений.

Практически никто из мужчин Ицхаковых не дожил до тридцатилетия. Все они погибали в юном возрасте от рук убийц. От полного исчезновения род спасла лишь редкостная способность к деторождению и ранние браки. Ицхаковы праздновали свадьбы в семнадцать-восемнадцать лет и на момент гибели обладали уже кто тремя, а кто и пятью наследниками. Впрочем, киллеры не щадили ни детей, ни женщин. Потом вдруг череда насильственных смертей прервалась. С 1927 года Ицхаковы перестали погибать в расцвете лет, и долгие годы они жили в относительном благополучии.

Мирное течение событий прервалось в тот год, на который пришлась запись о бракосочетании Асият Ицхаковой и Зелимхана Адашева. Расписали их в конце апреля, а в начале мая смерть опять стала косить мужчин Ицхаковых. За короткое время погибли почти все, выжить удалось самым юным членам семьи, двухлетней Аминат и ее брату Рамазану. Вместе с мужьями ушли из жизни их жены и дети. Похоже, что в Стефановске случилось какое-то бедствие, вроде пожар, потому как сразу девять документов о кончине разновозрастных Ицхаковых датировались одним числом и в графах указывалась одна причина смерти: «отравление продуктами горения». Выжили несколько человек. Асият, ставшая из Ицхаковой Адашевой, крошечная Аминат и ее брат, двенадцатилетний Рамазан. Асият скончалась спустя много лет в Москве, у нее осталось две дочери:

Зара и Софья. О Рамазане и Аминат сведений не имелось.

Я еще раз внимательно перечитала информацию о давно умерших людях. Интересно, что в ней такого?

Впрочем, документы не исчерпывались копиями свидетельств о смерти и рождении Ицхаковых. Последний листок содержал рассказ о других людях.

Степнов Роман Федорович и Степнова Анна Федоровна. Похоже, брат и сестра. Женщина была моложе брата. Затем еще одна запись: Степнов Федор Иванович. Не надо думать, что этот тип являлся отцом Романа и Анны, потому как после его паспортных данных шла запись: женат не был, детей не имел.

Я стала читать дальше. Вот копия свидетельства о рождении Романа Степнова. Отец — Степнов Федор Иванович, мать — Степнова Ольга Петровна. Еще одна приписка, на этот раз относящаяся к родительнице:

«Женщина с такими данными нигде не зарегистрирована. Органами загса этот брак не оформлялся». Напрашивался один вывод: Федор попросту признал детей от любовницы. Но была еще одна пометка: «Сведений о рождении в московских клиниках Романа Степнова и Анны Степновой нет». Но в конце концов в этом не было ничего странного. Ребята могли до какого-то возраста воспитываться у матери, а потом приехать в Москву, к отцу.

Отчего сведения об этих людях попали в папку, было непонятно. Напрашивалось только одно объяснение: Зелимхан зачем-то затребовал о них информацию. И еще. Фамилия Степнов казалась мне знакомой.

Я ее от кого-то слышала, причем совсем недавно…

Степнов, Степнов… С кем я встречалась в последнее время? Кто рассказывал мне об этом мужчине?

Вдруг память услужливо развернула картину. Вот наша семья, забив сумками машины, прибывает на выставку собак. Начинается суматоха, потом основная часть домочадцев бросается назад в Ложкино, чтобы забрать забытого там Хуча, я же сталкиваюсь с Розой Яковлевой, та зовет Соню. Адашева неожиданно обнимает меня и восклицает:

— Это судьба! Представляешь, только вчера я подумала, что нужно отыскать тебя.

Собственно говоря, так началась эта история, в которой я сейчас увязла по самую макушку. Но при чем здесь Степнов? Вспомнила! Едва мы с Соней успели поцеловаться, как из громкоговорителя донесся голос, вызывающий хозяев собак на ринг. Яковлева, подхватив своего пса, рванулась было вперед, а Соня ехидно сказала примерно такую фразу: