Демон ревности

– Тогда отправляйтесь в Бургундию и начните с Селонже! – посоветовала мадам де Шулембург. – Будьте готовы к тому, что ваш супруг пока вынужден скрываться. И вы сами подвергнетесь многочисленным и, может быть, тяжелым испытаниям! Короче, лучше всего возвратиться домой и там ждать!

– Чего? Его возвращения? Он никогда не вернется!

– Если так, то перестаньте упрямиться! Вот были бы у вас дети!

– У нас есть сын! – ответила Фьора и с горечью добавила: – Один только бог знает, сколько времени мы провели вместе, но этот брак закончился рождением ребенка. Только Филиппу об этом ничего не известно.

– Тогда надо поехать и сказать ему об этом! Ищите и найдите его, но если ваши поиски останутся напрасными, то вернитесь к своему ребенку: пусть он не будет сиротой! Храни вас господь, моя дорогая! Я буду молиться за вас!

Мадам де Шулембург обняла Фьору, перекрестила ее, а затем, закутавшись в пальто, прихрамывая, продолжила свой путь по аллее сада. Фьора проводила ее взглядом, в последний раз посмотрела на великолепный дворец, построенный Карлом Смелым, который теперь представлял собой пустую декорацию, лишенную былого величия, а потом направилась к Флорану, который уже давно прогуливал лошадей.

За совместную дорогу молодой человек привык к тому, что Фьора постоянно молчит. Поэтому юноша не осмелился ничего спросить, когда увидел ее со слезами на глазах, но понял, что ей не терпится уехать из этого дворца, куда она стремилась с такой надеждой. Он торопливо помог ей сесть в седло и осторожно вложил в ее холодные пальцы поводья. Затем он проехал вперед, чтобы придержать ворота, посторонился и дал Фьоре проехать первой, после чего занял свое обычное место позади хозяйки. Когда они подъехали к постоялому двору, Флоран увидел, что по ее застывшему лицу тихо скатываются крупные слезы. Этого он уже не мог вынести.

– Этому надо положить конец! – пробурчал он. Он помог Фьоре спешиться, позвал конюхов, приказал им заняться лошадьми и взял руку молодой женщины, которая выглядела отрешенной и словно бы ничего не замечала вокруг. Флоран проводил свою госпожу в комнату, вошел вместе с нею, усадил ее в кресло и стал перед нею на колени, сжимая в своих руках ее пальцы, которые показались ему холодными, как лед.

– Донна Фьора, я всегда думал, что вы мне доверяете...

Она с недоумением посмотрела на молодого человека, словно не понимая, что он от нее хочет.

– Это так, Флоран, – произнесла она бесцветным голосом, – но почему вы в этом сомневаетесь?

– Потому что я стал для вас чем-то вроде мебели. С тех пор как мы уехали из Божанси, вы меня не замечаете! Мы мчались как бешеные, но вы даже не соизволили объяснить мне ваши намерения!

– А вам это действительно нужно?

– Нет, если я для вас только слуга, но вы должны знать, как я вам предан, и поэтому я не хочу больше видеть, как вы мучаетесь и страдаете в одиночестве! Если бы здесь была госпожа Леонарда, разве вы молчали бы так и с нею? Ведь нет? Вы бы доверились ей! О, я, конечно, не смогу ее заменить, но скажите мне, как вам помочь, что сделать, чтобы вы не были такой несчастной, а то, что вы несчастны, написано у вас на лице!

Фьора покачала головой и легко коснулась щеки молодого человека.

– Что я могу вам сказать, когда я и сама не знаю, что делать? Встаньте, Флоран, и принесите нам что-нибудь выпить, но только не пива! Принесите вина, а потом мы вместе составим план и постараемся принять какое-нибудь решение.

– А разве мы не собираемся возвращаться?

– Нет, – покачала головой Фьора. – По крайней мере, не теперь.

– А куда мы направимся?

– В Бургундию. Вероятно, пришло время побывать в Селонже. Я была там... совсем недолго, когда только что приехала из Флоренции, четыре года назад.

– И больше никогда там не были? – спросил Флоран.

– Нет. Странно, не правда ли, носить имя и обладать титулом, но совершенно ничего не знать, что за ними скрывается?

Через час под влиянием отличного вина Фьора и Флоран решили, что им необходимо ехать в Селонже.

– Это единственное место, куда стоит ехать! – утверждал молодой человек. – Ведь оно наверняка последнее убежище вашего супруга.

– Но за замком следят люди короля!

– Может быть, но есть еще и деревни, соседи... Если мессира Филиппа там любят...

– Я думаю, что да... По крайней мере, так мне говорила Леонарда, а она сама оттуда.

– Тогда что мы здесь делаем? Признаюсь, что я не могу понять, почему мы уже не в дороге? А чем вы так расстроены?