ФЕЙСКОНТРОЛЬ НА ГЛАВНУЮ РОЛЬ

   – Какой? – насторожилась Полкина.

   – Кур больше не покупай, – буднично заметила знахарка, – они на твоем дворе жить не станут.

   Антонина ушла, принесенные ею конфеты Софья отдала собакам. Да не своим – скормила сладости своре бродячих псов, шатавшихся за околицей. А у Полкиной за неделю передохла в сарае вся птица, и сколько Антонина ни пыталась завести цыплят, ничего хорошего из этого не выходило.

   – Не зря вашу бабушку именовали колдуньей, – ляпнула я.

   Вероника откинулась на спинку стула.

   – На моей памяти это единственный случай, когда Софья использовала свои знания, чтобы отомстить. Она очень меня любила, вот и не выдержала. А вы бы как поступили с соседкой, швырнувшей камень в голову вашего ребенка?

   – Я не умею колдовать, потому схватила бы палку и поколотила бабу, – честно ответила я.

   Собеседница улыбнулась.

   – Я бы тоже. Так зачем вы пришли? Пожалуйста, не врите больше про пошив платьев и про свою жизнь в Киряевке.

   – Мой визит на самом деле связан с деревней, – призналась я и рассказала историю, приключившуюся с Лаврентьевыми.

   Рассказ произвел на Веронику сильное впечатление.

   – Вы уверены, что на звонке остался отпечаток пальца Софьи? – воскликнула она.

   – Абсолютно, – сказала я.

   – В лаборатории могли ошибиться.

   – Исключено. Раньше бывали неточности, человеку свойственно совершать ошибки, но сейчас информация обрабатывается компьютером. Софью Скавронскую привлекали к суду за попытку аборта, и тогда были сняты ее отпечатки.

   – Верно, – прошептала Вероника. – Поэтому Дмитрий Сергеевич, старик из сороковой квартиры, ненавидит нашу семью. Мне тогда года два было, но бабуля потом рассказала мне эту историю. Дмитрий Сергеевич Авдотин дочь свою Марину воспитывал очень строго: шаг вправо, шаг влево – расстрел. Жениха он сам девушке подыскал, а Марина любовь с другим мужчиной закрутила, забеременела и испугалась. Прибежала к бабушке, рыдая: «Помогите, тетя Соня»… Бабуля осмотрела девицу и сказала: «Тебе нельзя плод выгонять, иначе без детей навсегда останешься. Лучше признайся Дмитрию Сергеевичу, не зверь же он, простит». Марина ушла в слезах. Но, видно, она очень боялась отца, потому что украла у бабушки склянку с лекарством и выпила. Думала, что уладила дело, но зелье не сработало, и пришлось Авдотиной рожать.

   – Почему же Дмитрий Сергеевич обозлился на Софью? – удивилась я. – Скавронская ничего плохого не совершила.

   – Марина много врала, – вздохнула Вероника. – Когда отец на нее с кулаками налетел, мигом лгать принялась: ее, мол, изнасиловали, а она хорошая, невинная, позора побоялась и сразу к Софье прибежала, и та ей настой дала. Бабушку задержали: криминальный аборт, да еще произведенный лицом без медицинского образования, карался очень строго. Бабуля не гневалась, лишь попросила об очной ставке с Мариной, и та на глазах у следователя расплакалась, выложила правду: не было изнасилования, у нее длительная связь с женатым человеком, и Скавронская ничего не совершала, поскольку Марина сама выкрала у соседки снадобье. Бабулю все равно не отпустили, судили за занятие траволечением. Дмитрий Сергеевич возненавидел соседку теперь уже за то, что она вынудила Марину признаться в содеянном. И вот парадокс: когда бывший тюремщик начал ум терять и его жена к бабушке за микстурой приходила, Софья успокоительное для деда составляла.

   – Благородная женщина, – кивнула я.

   Вероника взяла сигарету и щелкнула зажигалкой.

   – Бабушка говорила: «Господь сам разберется, кого и за что наказать. Мое дело травы». Она очень хорошо разбиралась в растениях…

   Чем дальше в сторону от случившегося в Киряевке уводила меня Вероника, тем яснее я понимала: внучка владеет некой информацией и не хочет вводить меня в курс дела. Выслушав целую лекцию о средствах народной медицины, я не выдержала и вернула собеседницу к интересующей меня теме:

   – Есть ли у вас разумное объяснение ситуации с мизинцем?

   Вероника схватила со стола газету и начала ею обмахиваться.

   – Нет, – с некоторым сомнением ответила она. – Не верить же сказкам…

   – Каким? – встрепенулась я.

   – Ну… глупым. Ерунда! Это не стоит вашего внимания.

   – Вероника! Вы, по-моему, недооцениваете странность произошедшего. Ваша бабушка умерла, но… она звонила в дверь к Лаврентьевым, принесла лекарство. Прямо чертовщина какая-то! Заклятие, наложенное ею на библиотеку Варваркина, сработало, Нина в коме. Умом я понимаю – это невозможно, кто-то все подстроил, срежиссировал спектакль. Но зачем? Кому выгодно представление? Каким образом Софья Скавронская связана с болезнью Нины? Целительница умерла. Или она жива? Сколько же ей тогда лет?