ФЕЙСКОНТРОЛЬ НА ГЛАВНУЮ РОЛЬ

   О Софье Скавронской в Киряевке и окрестностях болтали всякое. Некоторые матери пугали ею детей, говорили неслухам:

   – Вот не будешь слушаться, Сонька-ведьма через трубу влезет и тебя к себе на болото унесет.

   А кое-кто из местных баб распускал совсем уж дикие слухи. Дескать, видели они Скавронскую в лесу – ведьма голой каталась по лужайке, а потом, стряхнув с себя росу, села на метлу и полетела над поляной.

   Скорей всего, Софья была в курсе этих глупостей, потому что в редкие ее визиты в село ребятня с воплем: «Ведьма приехала!» – разлеталась по домам, а Скавронская, не дрогнув в лице, шла по своим делам. Она никогда не реагировала на эти выходки и не злорадствовала, когда сплетницы возникали на пороге ее избушки и, уткнув бесстыжие глаза в пол, заводили:

   – Бабулечка Сонечка, помоги Христа ради!

   Самое отвратительное, что, получив лекарство и вылечившись от болячки, они же с презрением говорили:

   – Вот ведь дура! Ни копейки не взяла! Ума нет и не наживёт!

   Деревенским жителям было непонятно такое бескорыстие. Вот запроси Софья за услуги деньги, построй она в середине села каменный дом, тут бы народ попритих. А целительница жила на болоте, в старой избушке, и поэтому особого уважения не вызывала. Правда, травы, собранные ею, помогали лучше лекарств, купленных в аптеке, вот к Скавронской и ехали из разных мест. И ни одному человеку, даже самому неприятному, знахарка не отказала в помощи.

   Однажды в Киряевку заявились археологи. Ученые собрались вскрыть захоронение в холме – там якобы имелись уникальные сокровища.

   Киряевцы пришли в ажиотаж. Как же так? Они, оказывается, жили около несметных богатств и не подозревали о своей удаче? Могли ведь и сами добыть золото-изумруды-бриллианты! Опыт грабежа ценностей у киряевцев был. Некогда они растащили по домам имущество барина Панкрата Варваркина, эмигрировавшего из России. Дворянин утек стремительно, спасая свою шкуру. Поговаривали, правда, что самое ценное – небольшой мешочек, набитый камнями – он прихватил с собой, но и брошенного хабара многим хватило: посуда, постельное белье, столовое серебро, льняные полотенца с вышивкой, кружевные скатерти, ковры, мебель… Барин жил красиво. До сих пор в некоторых домах еще сохранились где сахарница, где молочник, где масленка, добротные изделия из серебра с причудливой монограммой «ПВ».

   Археологи разбили лагерь у холма и наняли в рабочие местных мужиков. Когда раскопки были в самом разгаре (ученые определили место входа в пещеру и велели рабочим кирками разбить замурованный лаз), случилось невероятное. В лагерь пришла Софья, потребовала встречи с начальником и заявила ему:

   – Уезжайте скорей, иначе из пещеры выйдет смерть.

   Главный ученый, решив, что имеет дело с выжившей из ума теткой, решил не спорить с больной, а мирно ответил:

   – Конечно, прямо завтра и уедем.

   – Вот и хорошо, – обрадовалась Скавронская. – А то ведь легенда не врет. Мертвый генерал себя в обиду не даст – кто в пещеру влезет, тот быстро в божье царство отправится. Причем в страшных мучениях! Волосы вылезут, зубы выпадут, язвы по телу пойдут… А хоронить такого человека надо в камне. Так Марфа велела!

   – Это кто такая? – проявил интерес ученый.

   Скавронская объяснила:

   – Когда жених Фотины заболел, ее отец позвал местных монахинь. Среди них была целительница Марфа. Она осмотрела занедуживших военных и сказала: «Умрут скоро. Лечить не возьмусь, потому что несчастных поразил небесный огонь. Их надо, как чумных, похоронить. Лучше всего в горе, и вход замуровать. А еще всех предупредить: кто мертвых тронет – тот и сам в мучениях умрет, и дьявола выпустит. Мор пойдет. Одни сразу окочурятся, другие поживут, но тоже сгинут. А дети их за родительское долгожительство ответят страшно – будут безглазы, немы и глухи».

   – Жуткое пророчество, – согласился археолог. – Но мы же умные люди, и прекрасно понимаем, что все это просто легенда. Короче – неправда.

   – Не троньте холм! – настаивала на своем Скавронская.

   – Конечно, конечно. Идите, дорогая, домой и не волнуйтесь, – ответил археолог.

   Но Скавронская поняла – ее словам веры нет. И побежала в село. Стала ходить по домам и просить жителей:

   – Не пускайте родственников в лагерь. Пусть экспедиция сворачивается, без рабочих раскопки не начнут.