ФЕЙСКОНТРОЛЬ НА ГЛАВНУЮ РОЛЬ

   Продавщицы дорогих салонов, как правило, отличаются медлительностью. В пафосных лавках не бывает много покупателей одновременно, поэтому девушки не торопятся и еле-еле шевелят руками.

   Когда я вошла в торговый зал, две блондиночки в фирменных костюмчиках запаковывали нечто шелковое, приобретенное дамой в бриллиантовых серьгах. Мне пришлось сесть в предусмотрительно поставленное у прилавка кресло и наблюдать за процессом.

   – Вам упаковать в подарочную корзинку? – пропела девушка с бейджиком «Света» на блузке.

   – Нет, я себе беру, – ответила дама.

   – Таня, готовим обычную, – приказала продавщица.

   Вторая блондинка откинула назад тщательно завитые кудри, взяла с полки большую красную коробку, раскрыла ее, вытащила из-под прилавка три рулончика папиросной бумаги разных цветов и, сильно «акая», протянула:

   – Ка-ака-ая ва-ам ка-ажется кра-асивей?

   – Золотая, – сделала выбор дама.

   Таня кивнула и взялась было за ножницы, но тут вмешалась Света.

   – Красное с золотом напоминает Новый год. Вы не находите?

   – Действительно, – засомневалась покупательница.

   – Летом хочется зелени, свежести, – не успокаивалась Светлана. И неожиданно посмотрела в мою сторону. – А вы как считаете?

   Сообразив, что меня вовлекают в беседу, я согласно закивала.

   – Но тогда красная коробка не в жилу, – справедливо заметила Таня.

   – Неси желтую, – приказала ее напарница.

   Картонную тару поменяли, но не достигли консенсуса.

   – Фу, – скривилась покупательница, – крышка с золотом.

   – Что вы, Вера Петровна, – улыбнулась Света, – это самый писк!

   – Пусть весь мир пищит, а мне не нравится, – возразила дама.

   – Таня, давай розовую! – распорядилась Светлана и опять вспомнила про меня: – Желаете кофе?

   Я чуть было не сказала: «Принесите каши. Съем ее и наберусь сил, чтобы подождать здесь до Нового года». Но переборола себя и мило чирикнула:

   – Лучше чаю.

   – Кира! – гаркнула Света. – Неси поднос.

   Из глубины бутика незамедлительно донеслось звяканье.

   – Розовая с зеленым, – прокомментировала Таня, – топовое сочетание сезона, называется «наивная юность».

   – Вот это по мне, – обрадовалась Вера Петровна, давно перешагнувшая пенсионный рубеж.

   Света расцвела. Таня расстелила бумагу, медленно отрезала ножницами нужный кусок, медленно сняла платье с вешалки и стала медленно его складывать.

   У меня зачесались руки. Очень захотелось встать и посмотреть, не торчит ли из спины у Тани большой ключ. Может девушке требуется подзавод?

   – Рукавчики наружу! – сделала замечание ее товарка.

   Татьяна, успевшая уложить означенные рукавчики вниз, стала медленно перекладывать покупку.

   Я вцепилась в ручки кресла. В конце концов, я богатая бездельница, пора научиться спокойно проводить время, наслаждаться каждой секундой бытия! А я по привычке несусь так, словно опаздываю на урок к ученикам. Ладно, прямо сейчас начну обучаться созерцать мир не спеша. Как раз подают чаек:

   Толстая тетка с испуганными глазами грохнула на столик передо мной поднос.

   Света укоризненно посмотрела на нее:

   – Кира!

   – Простите, – прошептала служащая, – это больше не повторится.

   Неловкой рукой Кира взялась за фарфоровый чайник, наклонила его над крохотной чашечкой, и тут прозвучал шепот Светланы:

   – Кира, осторожно.

   – Слушаюсь, – откликнулась насмерть перепуганная подавальщица.

   – Теперь ленточка! – возвестила Татьяна. – Выбираем завязку!

   Света, забыв о церемонии чаепития, обратила свой взор на разноцветные бобины. А я вдруг ощутила дискомфорт в правом колене, посмотрела на ногу и тихонечко ойкнула. Потом прошептала:

   – Кира, на меня из чайника капает заварка.

   Тетка посерела.

   – Господи! Боже!

   – Если вы не станете орать, никто не заметит оплошности, – остановила я несчастную, – не волнуйтесь.

   – Меня уволят, – одними губами ответила Кира.

   – Вовсе нет. Я никому не скажу. Вы же не нарочно, – шепотом заверила я.

   – Бог мой, нет! – горячо зашептала Кира. – Я просто косорукая обезьяна. Всю жизнь главбухом на заводе проработала. Отчеты квартальные, годовые: Хозяйство мама вела. Придешь домой, она все подаст, уберет. А потом меня выперли, предприятие прогорело. И куда идти? Те, кому за сорок, нигде не нужны, еле-еле сюда пристроилась, уборщицей: