Четвертое Правило Волшебника, или Храм Ветров (др. изд.)

Опомнившись, он обнаружил, что стоит на четвереньках, задыхаясь от ужаса. Над ним навис пылающий белый призрак Денны.

Денна была права. Она по-прежнему могла его ранить. Но эту боль она дарила ему, потому что любила его.

Ричард встал на ноги. Как он мог полагать, что прежде был слеп и Храм Ветров дал ему зрение? У него было зрение, просто он не умел видеть. А знание без сердца пусто.

Волшебник Рикер предупреждал его, но он забыл о предупреждении.

Левый страж — в. Правый страж — из. Огради свое сердце от камня.

Он не сумел оградить свое сердце от камня, и это едва не стоило ему всего.

— Спасибо, Денна, за дар боли.

— Он чему-то научил тебя, Ричард?

— Тому, что я должен вернуться домой, в свой мир.

— Спасибо, Ричард, я ждала этого от тебя.

Ричард улыбнулся.

— Не была бы ты призраком, я бы тебя расцеловал.

Денна улыбнулась грустной улыбкой.

— Мысль — это тоже подарок, Ричард.

Ричард помолчал.

— Денна, прошу тебя, скажи Райне, что все мы любим ее.

— Райна это знает. Чувства сердца пересекают границу.

Ричард кивнул.

— Тогда ты знаешь, что мы любим и тебя тоже.

— Именно поэтому я явилась к тебе.

Ричард поправил плащ.

— Ты не проводишь меня к воротам? С тобой мне было бы спокойнее в этом пустом месте. Хотя бы лети впереди, на худой конец.

Он шел по залу Ветров, и Денна скользила рядом. Они молчали: слова были слишком мелки, чтобы коснуться того, что было у него на сердце.

Возле больших дверей ждал призрак Даркена Рала.

— Далеко ли собрался, сын мой?

Ричард впился взглядом в призрак своего отца.

— Назад в мой мир.

— Там для тебя ничего не осталось. Кэлен, твоя истинная любовь, стала женой другого. Она поклялась перед духами, что будет ему верна.

— Тебе все равно никогда не понять, почему я возвращаюсь.

— Кэлен — жена моего сына, Дрефана. Ты уже не получишь ее.

— Я возвращаюсь не за этим.

— Тогда зачем же? Мир жизни пуст для тебя теперь.

Ричард прошел мимо. Он не обязан объяснять что-то тому, кто причинил ему так много горя. Денна скользила рядом.

В дверях Даркен Рал вновь преградил ему путь.

— Ты не можешь уйти.

— Ты не можешь меня остановить.

— О нет, сын мой, я могу.

— Ты должен позволить ему пройти, — сказала Денна.

— Только если он согласится с условиями.

Ричард повернулся к Денне.

— О чем это он?

— Духи устанавливают цену за путь в наш мир. Поскольку речь шла о тебе, Даркен Рал был призван, чтобы определить ее. Теперь он, если пожелает, имеет право назначить цену и за путь, которым ты покинешь ветры.

— Я его просто вышлю отсюда, — сказал Ричард. — Я знаю, как это сделать. Я выкину призрак этого мерзавца из Храма Ветров и спокойно уйду.

— Все не так просто, — сказала Денна. — Ты пришел сюда, в мир духов, через подземный мир и должен возвратиться тем же путем. Духи имеют право взять с тебя пошлину. Однако цена должна быть справедливой и такой, которую ты в состоянии заплатить.

Ричард взъерошил пальцами волосы.

— И я должен платить?

— Если он не нарушит кодекса — да.

Улыбаясь своей мерзкой улыбкой, Даркен Рал скользнул ближе.

— У меня есть всего лишь два маленьких, незначительных условия. Выполни их и можешь возвращаться к своему брату, Дрефану, и его жене.

Ричард свирепо взглянул на него.

— Говори свою цену — и помни, что если она покажется мне слишком высокой и я останусь, то посвящу вечность тебе и заставлю страдать так, как не страдала ни одна из твоих жертв. Ты знаешь, что я могу это сделать: ветры научили меня.

— Что ж, решай, что для тебя важнее. Что до меня, то я думаю, ты заплатишь. — Призрак подплыл еще ближе, и Ричард отступил на шаг. — О, цена и впрямь будет высокой, Ричард, но я знаю твое глупое сердце. Ты заплатишь.

Даркен Рал действительно знал сердце Ричарда. В конце концов, именно Даркен Рал едва не уничтожил его.

— Называй цену или уходи.

— Ты пришел сюда невеждой. И вернешься таким, каким пришел, — без знания, которое приобрел здесь. В своем мире ты будешь таким же, как раньше.

Об этом Ричард мог догадаться.

— Согласен.

— Очень хорошо, сын мой. Я вижу, ты настроен серьезно. Ты и на второе требование согласишься с такой готовностью? — Его улыбка, казалось, словно нож срезает плоть с костей Ричарда. — Интересно.