Темный карнавал (сборник)

Наш девиз — «Никаких веревочек»

Адрес: 43 Саут Уэсли-Драйв.

Автобус подъехал к остановке; Смит вышел. Подымаясь по лестнице, он тихо напевал себе под нос.

«У нас с Нетти,— бормотал он про себя,— пятнадцать тысяч долларов на общем банковском счету. Я просто сниму во-семь тысяч — скажем, на деловые расходы. Марионетка наверняка окупится, и даже с лихвой. А Нетти незачем знать».

Смит открыл дверь и мигом очутился в спальне. Там была Нетти — огромная, бледная, погруженная в благостный сон.

— Милая Нетти.— При виде ее безмятежного лица в полумраке угрызения совести едва не сглодали его.— Стоило б тебе проснуться, и ты бы сокрушила меня поцелуями и воркованием, Право же, ты заставляешь меня почувствовать себя преступником. Ты всегда была такой хорошей, любящей женой. Иной раз мне даже не верится, что ты вышла за меня, а не за этого Бада Чэпмена, который когда-то так тебе нравился, Похоже, за последний месяц твоя страсть ко мне стала еще более безумной.

Слезы навернулись ему на глаза. Внезапно Смиту захотелось поцеловать жену, признаться в любви, разорвать карточку, забыть обо всем. Но стоило ему потянуться к ней, как в руку вернулась боль, а ребра затрещали и заныли. Он остановился, отвернулся; в глазах его застыла мука. Он вышел в холл и в темноте пересек комнаты. В библиотеке он открыл ящик стола и извлек чековую книжку.

— Взять восемь тысяч, и все,— произнес Смит.— И дело с концом,..— Он замер.— Минуточку!

Он судорожно перелистывал страницы.

— Это еще что такое? — воскликнул он.— Десяти тысяч не хватает! — Он так и подскочил.— Осталось только пять тысяч! Что она сотворила? Что Нетти с ними сотворила? Опять тряпки, шляпки, духи! Или нет — я знаю! Она купила тот домик над Гудзоном, о котором в минувшем месяце прожужжала мне все уши, и хоть бы словом обмолвилась!

Смит ринулся в спальню, пылая праведным гневом. Да что она себе думала, когда швырялась так их деньгами? Он склонился над кроватью.

— Нетти! — рявкнул он.— Нетти, проспись!

Она не шелохнулась.

— Что ты сотворит с моими деньгами? — взвыл он.

Она беспокойно пошевелилась. Свет из окна румянил ее прекрасные щеки.

Что-то было в ней такое- Его сердце яростно заколотилось. В горле пересохло. Он затрепетал. Ноги его подкосились. Он рухнул на колени.

— Нетти, Нетти! — возопил он.— Что ты сделала с. моими деньгами?!

А потом пришла жуткая мысль. Потом ужас и одиночество поглотили что. Потом — боль и разочарование. Ибо, сам того не желая, он нагибался все ниже и ниже, пока его горячее ухо не прижалось крепко и плотно к ее округлой розовой груди.

— Нетти!

Тик-тик-тик-тик-тик-тик-тик-тик-тик-тик.

Пока Смит уходил по ночной улице, Брэйлинг и Брэйлинг-два закрыли за собой входную дверь.

— Я рад, что он тоже будет счастлив,— заметил Брэйлинг.

— Да,— рассеянно отозвался Брэйлинг-два.

— Тебя ящик дожидается, Б-два.

Брэйлинг вел второго за локоть вниз но лестнице в погреб.

— Как раз об этом я и хотел с тобой поговорить,— сказал Брэйлинг-два, когда они ступили на цементный пол— Этот погреб. Он мне не нравится. Мне не нравится в ящике.

— Я постараюсь придумать что-нибудь поудобнее.

— Марионетки должны двигаться, а не лежать. Как бы тебе понравилось почти все время проводить в ящике?

— Ну...

— Никак бы не понравилось. Я функционирую. Меня невозможно отключить. Я тоже живой, и у меня есть чувства

— Остаюсь всего несколько дней. Я уеду в Рио, и тебе не придется жить в ящике. Ты сможешь жить наверху.

Брэйлинг-два раздраженно махнул рукой:

— А когда ты хорошенько отдохнешь и вернешься, я снова отправлюсь в ящик.

— Продавцы марионеток не предупредили меня, что мне попался образец с норовом,— заметил Брэйлинг.

— Они о нас многого не знают,— сообщил Брэйлинг-два. — Ведь мы — новинка. И мы чувствительны. Мне даже думать противно, что ты уедешь, и будешь смеяться, и полеживать на солнышке в Рио, а мы тут торчи в этой холодине.

— Но я мечтал об этой поездке всю жизнь,— тихо вымолвил Брэйлинг.

Он прикрыл глаза и увидел море, и горы, и желтый песок. Воображаемый шум волн отлично успокаивал его. Солнце замечательно грело его обнаженные плечи. Вино было восхитительным.