Уха из золотой рыбки

– Куда же вас пристроить, ума не приложу!

Это потом учеников набралось столько, что и в самом деле кое-кому пришлось отказывать, но по первости я хваталась за любую возможность подработать.

– Входите, – помягчела Роза, – сейчас придем к консенсусу.

Стараясь не рассмеяться, я влезла в предложенные тапочки и пошла за хозяйкой. Квартира неожиданно оказалась большой. Комната, куда меня привели, была забита книгами, полки шли от ковра до потолка. На них тесными рядами стояли собрания сочинений, те самые, выпущенные в советские годы. Розовые томики Вальтера Скотта, коричневые Бальзака, оранжевые Майн Рида, темно-зеленые Виктора Гюго. Другая стена была сплошь занята отечественными авторами: Чехов, Бунин, Тургенев, Достоевский. А вот и книги цвета морской волны, собрание Куприна. Интересно, у них тоже отсутствует один том? Точно. Как и у нас с бабушкой, у родителей Юлечки кто-то «утащил» том номер шесть, там была помещена повесть «Яма», считавшаяся в целомудренные советские годы настоящей порнографией. Бедный Куприн, задумавший и написавший повесть о непростой доле профессиональных проституток, и предположить не мог, что несколько поколений читателей будут, затаив дыхание, перечитывать пикантные места, пролистывая нравоучительные пассажи и абзацы, обличающие торговлю женским телом, совсем с иными, чем у автора, мыслями. К тому же Куприн считается классиком русской литературы, и какое замечание вы можете сделать ребенку, изучающему его произведения? Поэтому большинство родителей поступало просто: изымало шестой том с полок и серьезно заявляло:

– Ну и люди пошли! Украли книгу.

Из всех моих подруг «Яма» оказалась только у Верки Карапетовой, она и дала ее нам с Ликой почитать. Как сейчас помню вытаращенные глаза Верки и ее быстрый шепот:

– На, только на одну ночь! Да смотри, чтобы бабушка не заметила, а то моим родителям настучит.

Следующее открытие, которое сделали мы, тринадцатилетние девочки, был «Декамерон». Его издание тоже нашлось у Верки. А Лика познакомила нас с романом Золя «Нана», пожалуйста, не путайте эту книгу и некогда популярную музыкальную группу, между ними нет ничего общего, кроме названия.

– Вы принесли тетрадь своего ребенка? – каменным голосом спросила Роза.

– Нет, – спокойно ответила я.

– Очень плохо, ну да ладно. Понедельник, в пять, подойдет?

– Нет, я…

– Ладно, тогда вторник в восемь.

– Но…

– Среда в любое время.

Мне стало жаль дурочку: ей-богу, она неумело прикидывается востребованным репетитором.

– Я из милиции.

Роза осеклась.

– Откуда?

– Майор Васильева, Дарья Ивановна, можно без отчества, просто Даша.

Девушка сняла идиотские очки и сразу стала похожа на школьницу.

– Что случилось? Опять мои шестиклассники нахулиганили? Никакой управы на этого Гришачкова нет! В прошлый раз мотоцикл угнал, а на этот куда влез? Ему еще четырнадцати нет, его нельзя задерживать.

– Вы знали Асю Корошеву?

Роза удивленно воскликнула:

– Конечно. Она в этом же подъезде жила.

– Я занимаюсь расследованием ее гибели.

– Ася попала под машину, – пробормотала девушка, – давно, еще летом.

– Как вам кажется, почему?

Роза пожала плечами:

– Наверное, перебежала на красный свет, Ася никогда не подчинялась правилам. Они с Настей бесшабашные были.

– С какой Настей?

– С Кусакиной.

– Вы и Настю знали?

– Естественно, мы учились в одном классе. Тут весь район в одну школу ходит. Я теперь там преподаю, учусь в педагогическом.

– А Настя с Асей чем занимались?

– Аська поступила в институт, правда, ее потом выгнали, а Настя так никуда и не попала.

– Почему?

Роза выпятила вперед нижнюю губку:

– Не хотела учиться, у Насти были другие планы.

– Какие?

– Ну… в общем… замуж выйти.

– Ваш гражданский долг рассказать мне правду.

– Вовсе я не уверена, что это правда, – вздохнула Роза, – Настя артистически врала. Так ловко! Ей невозможно было не поверить. Класса до седьмого она нам говорила, будто является настоящей принцессой. Вроде ее украли в детстве, привезли в Россию и отдали на воспитание в чужую семью. Кулончик такой показывала, сердечком, якобы единственную вещь, оставшуюся ей от настоящих родителей. Но потом, очевидно, поняла, что это глупо, и перестала эту историю озвучивать. Вообще-то я с ними не дружила, ни с Асей, ни с Настей.

– Почему?

– У них только мальчики и шмотки на уме были, – скривилась Роза, – а мне в институт поступить хотелось. Да и не нравились они мне, глупые очень. Ася та хоть что-то читала, а Настя дико дремучая, ну о чем с ней разговаривать? Правда, они со мной старались хорошие отношения поддерживать и даже считали за подругу. Приходили уроки списывать. Проболтаются где-нибудь до десяти вечера, а потом звонят: «Розочка, ты, конечно, задачки решила… Дай, пожалуйста».