Небо в рублях

– Видишь ли, Ира, – с самым серьезным видом заявила я, – если корова для древнего русского человека являлась символом семейной жизни, стабильности и порядка, то собака наоборот. Как ни прискорбно мне, любительнице четвероногих, осознавать сей факт, но псы считались… э… вестниками развода, разрыва отношений.

– Скажите пожалуйста! – восхитилась Ирка. – Как вы много знаете, прямо как Аркадий Константинович.

Я приободрилась. Сравнение с Кешей – это в устах Иры как вручение ордена. Домработница обожает нашего адвоката, с особым тщанием убирает его кабинет и при этом никогда не перепутает ничего на столе, ухитряясь вытереть пыль, не перемешав многочисленные бумаги.

К слову сказать, если я, почти сорвав от натуги связки, бесконечно повторяя ей: «Смахни грязь в моей спальне с тумбочки», добьюсь своего, то потом стопроцентно не обнаружу на прикроватном столике ничего из ранее находившихся там предметов. Бутылка с минеральной водой окажется на подоконнике, шоколадка в комоде, книга невесть почему в платяном шкафу, а будильник очутится на ковре. Правда, середина тумбочки станет блистать чистотой. Только края все равно останутся серыми от пыли.

С Аркашкой подобных казусов не происходит. Он никогда не кричит: «Ира, приведи в порядок кабинет». Нет, каждое утро домработница с остервенением принимается чистить обожаемое хозяином помещение. Уходя, она восстановит нарушенный статус-кво, кабинет будет выглядеть восхитительно: вылизан до блеска, и все лежит на своих местах. Остается лишь удивляться, почему, войдя в мою спальню, Ирка теряет замечательную аккуратность.

– Хорошо быть образованным человеком, – вздохнула Ира и благосклонно посмотрела на плюшевого монстра.

Преподаватели на самом деле страшные люди, с ними очень тяжело в быту, потому что ремесло учителя предполагает некое занудство. Вы сначала должны объяснить человеку нечто новое, потом повторить, а затем обязательно проверить, запомнил ли обучаемый материал.

Зная о своей манере бесконечно повторять одно и то же, я борюсь с ней и, как правило, высказавшись один раз, следующие «варианты» проговариваю про себя. Но сегодня, потеряв от усталости бдительность, заявила:

– Значит, Ира, ты поняла, что корова в нашем случае лучше собаки? Бери подарок и похвали Ивана.

– Ну, – завела было домработница, – если так, то…

– Чегой-то? Простите, никак не врублюсь, – перебил невесту садовник. – О какой корове идет речь? Думал сначала, Дарь Иванна буренку купить решила, ан нет. О чем толкуете-то?

Я ткнула пальцем в игрушку.

– О ней! Или успел позабыть, что подарил Ире?

– Я?

– Ты, конечно.

– Дык кружечку принес!

– Понятно. Но еще и плюшевую Зорьку, – напомнила я.

– Кого?

– Корову!

– Где? – начал в испуге оглядываться Ваня.

– Вот она, перед тобой, на столе. С шоколадкой.

– А-а-а, – с явным облегчением закивал садовник, – это?

– Верно.

– Мой сувенирчик?

– Точно.

– А почему вы его коровой называете? – ляпнул Иван.

Я потеряла остатки терпения.

– Господи! Черно-белое животное, с длинным хвостом, голова с рогами! Ну не слон же оно.

– Это собака, – растерянно сообщил Ваня, – породы далматин.

Ирка насупилась, я вздрогнула.

– Далматинец?

– Ну да, – пожал плечами садовник, – черно-белый, с хвостом. Каким же ему быть?

– Но ты же сам пару минут назад признал, что принес корову, – взвыла я.

– Кто?

– Ты.

– Я?!

– Нет, я! – вылетело из моего рта. – Просто с ума сойти.

– Вы? – вытаращил глаза Иван. – Вы принесли корову? Ой, беда! И где она? Кто за ней ухаживать станет?

Меня стало подташнивать.

– Это что? – ткнула я пальцем в пятнистое чудище.

– Дык пес.

– Почему с рогами?

– Господь с вами, Дарь Иванна, – жалобно проныл Иван, – то же уши! Торчат вверх.

Я уставилась на длинные трубочки, приделанные к голове монстра, и топнула ногой.

– Рога.

– Уши.

– Рога!!! – стояла я на своем.

– Уши, – вдруг тихо протянула Ирка. – Рога черно-белыми не бывают.

Я заморгала. А и вправду! Следовательно, «оно» не Зорька, а Рекс!

– Значитца, Ванечка, ты мне от ворот поворот даешь? – уперла руки в боки Ирка. – Только что Дарь Иванна хорошо про древнерусскую традицию объяснила. Или я не поняла чего?

Воспользовавшись тем, что домработница жестким, словно работающее сверло, взглядом уперлась в несчастного кавалера, я тихой мышкой шмыгнула на лестницу. Все, больше не могу, пусть разбираются сами, моя фантазия иссякла. Хотя можно было бы надоумить сейчас Ваню сказать: «Я по национальности шотландец, у нас свои традиции. Мы дарим невестам собак».