ИСПОВЕДНИЦА

???? Глава 10 Кэлен заботливо обнимала Джиллиан, когда они шли вслед за Джеганем. Свита императора прокладывала себе путь сквозь разросшийся лагерь, вызывая тихое благоговение у одних и приветственные крики у других. Некоторые скандировали имя Джеганя, когда он проходил мимо, громко одобряя то, как он руководит ими в борьбе за уничтожение сопротивления Имперскому Ордену, в то время как еще больше людей славили его как Джеганя Справедливого. То, что столько людей может смотреть на него - или на само Братство Ордена - как на воплощение справедливости, всегда повергало ее в уныние. Джиллиан время от времени поднимала на Кэлен взгляд доверчивых глаз цвета меди, благодаря ее за укрытие. Кэлен было немного стыдно за свою претензию на защиту - ведь она знала, что на самом деле ее возможности обеспечить девочке безопасность весьма ограничены. Хуже того, в конечном итоге Кэлен могла оказаться причиной всего вреда, причиненного Джиллиан. Нет. Она напомнила себе, что она не будет причиной этого вреда, если он будет причинен. Джегань как защитник порочных верований Братства Ордена и провозвестник несправедливой справедливости будет причиной. Извращенная вера Ордена оправдывала, в их глазах, любую несправедливость, служащую их целям. Кэлен не была ответственна - ни в части, ни в целом - за зло, сотворенное другими. Они должны были сами отвечать за свои действия. Она сказала себе, что она не должна позволять себе перекладывать вину с преступника на жертву. Одной из черт людей, насаждавших злые верования было то, что они всегда обвиняли жертву. Это была их игра, и она не позволит себе играть в нее. Но все же то, что Джиллиан вновь была испуганной пленницей этих дикарей, разбивало ей сердце. Эти люди из Старого Мира, готовые вредить невинным людям во имя высшего блага, были предателями самой концепции блага. Они не были способны искренне почувствовать душевную боль, потому что они не ценили добро; они отторгали его. Не стремление к ценностям, но, скорее, некая едкая зависть руководила их действиями. Единственной радостью Кэлен с того момента, как ее захватил Джегань, было то, что она смогла организовать побег для Джиллиан. Теперь даже это было потеряно. Пока они шли через лагерь, рука Джиллиан крепко обхватывала талию Кэлен, а ее пальцы сжимали рубашку Кэлен. Было очевидно, что как ее ни пугали зловещие солдаты вокруг, она была более испугана личной гвардией Джеганя. Люди вроде этих выследили ее. Ей довольно долго удавалось избегать их, но, как бы хорошо она ни знала заброшенные руины древнего города Каска, она все же была ребенком и не могла уйти от поиска, проводившегося столь опытными и целеустремленными людьми. Теперь, когда Джиллиан была пленницей в огромном лагере, Кэлен знала, что вряд ли она сможет помочь девочке снова вырваться из когтей солдат Ордена. Пока они шли через грязь и мусор, скопившиеся в беспорядке палатки, вагоны и груды доспехов и припасов, Кэлен подняла лицо Джиллиан и увидела, что, по крайней мере, порез перестал кровоточить. Одно из тех ворованных колец, что носил Джегань, оставило неровный разрез на щеке Джиллиан. Если бы это был единственный повод беспокоиться! Кэлен погладила девочку по голове в ответ на ее храбрую улыбку. Джегань испытал мимолетное удовольствие от того, что получил назад девочку, которая посмела сбежать от него - а также от того, что получил еще одно средство, чтобы пытать и контролировать Кэлен - но куда больше его интересовало то, что было найдено в раскопе. Кэлен казалось, что он знал больше о том, что там было захоронено, чем он показывал. Например, он не был так удивлен находкой, как она бы ожидала. Похоже, он воспринял ее как должное. Убедившись, что территория огорожена и очищена от регулярных солдат, он отдал офицерам строгий приказ немедленно доложить ему, как только они проломят каменные стены и проникнут внутрь того, что было погребено так глубоко под равниной Азрит. Как только он убедился, что все точно поняли, как вести себя в отношении находки и что все усердно работают в указанном направлении, его внимание сразу вернулось к первым играм турнира - он желал увидеть хотя бы часть из них. Ему хотелось оценить некоторых потенциальных соперников собственной команды. Кэлен и раньше была вынуждена посещать вместе с ним матчи Джа'ла. Она не стремилась идти на них снова - прежде всего потому, что возбуждение и жестокость игр ввергали его в яростное настроение, к которому примешивались дикие плотские желания. Этот человек итак был достаточно устрашающим, способным на немедленное и грубое насилие, но разгоряченный после дня игр Джа'ла он был еще более необузданным и импульсивным. В первый раз после возвращения с игр центром его извращенной страсти была Кэлен. Она боролась со своей паникой и, наконец, приняла, что он собирается сделать с ней то, что собирается сделать, и она не может сделать ничего, чтобы остановить это. Она была парализована ужасом от того, что оказалась под ним и подчинилась неизбежному. Она отвела взгляд от его распутных глаз и отпустила свой разум, отослала его в другое место, сказав себе, что она сбережет свою горячую ярость до нужного времени, до времени, когда эта ярость послужит какой-то цели. Но потом он остановился. - Я хочу, чтобы ты знала, кто ты, когда я сделаю это, - сказал он ей. Я хочу, чтобы ты знала, что я значу для тебя, когда я сделаю это. Я хочу, чтобы ты ненавидела это больше, чем ты ненавидела что-либо во всей своей жизни. - Но ты должна вспомнить, кто ты, ты должна знать все, чтобы это было настоящим насилием… а я хочу, чтобы это было худшее насилие из всех, которые ты можешь перенести, изнасилование, которое даст тебе ребенка, который будет него напоминанием для него, на которого он будет смотреть, как на монстра. Кэлен не знала, кем был «он». - Чтобы все было именно так, - сказал ей Джегань, - ты должна полностью сознавать, кто ты и все, что это будет значить для тебя, все, что это затронет, все, чему это навредит, все, что будет испоганено этим навеки. Мысль о том, насколько худшим насилием это для нее тогда будет, была для него важнее, чем удовлетворения своих сиюминутных желаний. Одно это показывало, насколько сильно этот человек жаждал мести и насколько важную роль она сыграла в возникновении этой жажды. Терпение было качеством, которое делало Джеганя еще более опасным. Да, он был импульсивен, но было бы ошибкой считать, что это сделало его безрассудным. Желая, чтобы она поняла высший смысл его действий, Джегань объяснил, что это было во многом схоже с тем, как он наказывал прогневавших его людей. Если бы он убивал таких людей, говорил он, они были бы мертвы и не могли бы страдать, но когда он заставлял их терпеть мучительную боль, они желали смерти, и он мог отказать в ней. Наблюдая их бесконечную пытку, он мог быть уверен в том, что они по-настоящему жалеют о своих преступлениях, мог быть уверен в том, что они испытывают нестерпимую скорбь обо всем, что было для них потеряно. Это, сказал он ей, было то, что он приготовил для нее: пытка сожалением и абсолютной потерей. Отсутствие у нее памяти сделало ее невосприимчивой к этим вещам, потому он подождет подходящего времени. Обуздав свои чувства во имя достижения больших целей, которое станет возможным, когда она, наконец, все вспомнит, он заполнил свою кровать другими пленными женщинами. Кэлен надеялась, что Джиллиан слишком юна для его вкусов. Но она знала, что он не побрезгует ей, если она сделает что-то, чтобы дать ему повод. Когда они двигались через толпу солдат, наблюдающих уже идущую игру, королевская стража расшвыривала с дороги всех людей, которые, с ее точки зрения, были слишком близки к императору. Несколько человек, которые двигались недостаточно охотно, получили удары локтем, почти проломившие им череп. Один пьяный здоровяк, пребывавший в мрачном расположении духа, не желал, чтобы его отталкивали, пусть даже ради императора, потому он решил не уступать приближавшимся королевским стражникам. Солдат застыл на месте, рыча и выкрикивая дерзкие угрозы, но был тут же выпотрошен быстрым косым движением изогнутого ножа. Этот инцидент не замедлил королевскую свиту ни на мгновение. Кэлен прикрыла глаза Джиллиан, чтобы она не видела внутренностей человека, вывалившихся им под ноги. Так как дождь прекратился, Кэлен сбросила капюшон. Низкие темные облака неслись по небу над равниной Азрита, внося свой вклад в удушающее чувство клетки. Толстые и плотные, эти облака не позволяли надеяться на то, что в первый день зимы у солнечного света будет хоть какой-то шанс. Казалось, что весь мир постепенно опускается в холодный, цепенящий нескончаемый сумрак. Когда они достигли края поля для игры в Джа'Ла, Кэлен поднялась на цыпочки и, глядя через плечи охранников, попыталась увидеть лица игроков - игра уже давно началась. Когда она осознала, что вытягивается, желая увидеть игру, она немедленно вернулась на место. Последним, чего бы ей хотелось, это чтобы Джегань спросил, откуда у нее взялся такой неожиданный интерес к Джа'Ла. В действительности ей была интересна не игра. Она хотела найти человека с серыми глазами, человека, который намеренно споткнулся и упал в грязь, чтобы спрятать свое лицо от Джеганя - или, может быть, от Сестры Улиции. Если дождь не пойдет снова, этому человеку скоро будет сложно оставаться с грязным лицом, что скрывало его личность. И даже если дождь и грязь никуда не исчезнут, Джегань быстро заподозрит неладное, если ключевой команды Коммандера Карга все время будет ходить с грязным лицом. И тогда грязь будет не прятать его, но, скорее, привлекать подозрения Джеганя. Кэлен волновалась из-за того, что случится потом. Многие из людей, наблюдающих за игрой, радостно вопили и выкрикивали поощрения, когда капитан одной из команд прорывался на территорию другой команды. Защитники бросались на него, чтобы помешать ему продвинуться дальше. Болельщики ревели, когда одни игроки валились друг на друга, в то время как другие боролись, защищая свою территорию. Джа'Ла была игрой, в которой люди бегали, уклонялись и бросались друг на друга, или блокировали, или преследовали человека с броцем - тяжелым, покрытым кожей мячом, чуть меньшим, чем человеческая голова - пытаясь захватить его, или атаковали с ним, или забивали им голы. Люди часто падали или их сбивали с ног. Валяясь на земле без рубашек, люди быстро становились скользкими не только от пота, но и от крови. Квадрат поля для игры в Джа'Ла был размечен линиями разметки. В каждом углу были ворота, по паре на каждую команду. Единственным человеком, который мог набирать очки и только в течение ограниченного временем раунда его команды, был ключевой, и даже он должен был делать это из особой части разметки на стороне поля противника. Из этой зоны броска, которая шла через все поле, он мог бросить броц в одну из корзин противника. Забросить мяч было непросто. Это был бросок с немалой дистанции, а ворота были невелики. Игроки противника могли блокировать бросок тяжелого броца, что делало задачу еще тяжелее. Они также могли выталкивать ключевого из зоны броска - или даже бить его по ногам - когда он пытался забросить мяч. Броц также мог служить чем-то наподобие оружия, чтобы сшибать с пути мешающих игроков. Команда капитана могла очистить зону перед воротами от игроков противника, или они могли защищать его от блокирующих, что позволило бы ему найти брешь перед одной из корзин и сделать бросок, или они могли разделиться и попробовать сделать и то, и другое. Каждая стратегия для каждой команды имела свои сильные и слабые стороны. А еще была линия далеко позади обычной зоны броска, откуда капитан также мог попытаться бросить. Если такой бросок попадал в цель, его команда набирала два очка вместо обычного одного, но броски с такой дистанции делались редко, потому что вероятность перехвата была намного выше, в то время как вероятность попадания была пренебрежимо мала. Такие попытки обычно делались только от отчаяния, например, как последняя попытка отстающей команда набрать очки прежде, чем истечет время. Если другая команда сбивала капитана с ног, то тогда и только тогда его полузащитникам было позволено подобрать брок и попытаться забросить его. Если попытка поразить цель оканчивалась неудачей и броц вылетал за границы поля, нападающая команда получала его обратно, но она получала его на своей половине поля. Оттуда они должны были начинать атаку заново. И время, отпущенное им на владение броцем, при этом убывало. В некоторых клетках поля на ключевого атакующей команды было запрещено нападать и отбирать у него мяч. Однако эти клетки легко могли превратиться в опасные острова, где он мог попасть в ловушку и откуда он бы уже не смог продвинуться. Он, однако, мог отдать брок полузащитнику, а вырвавшись на простор получить его обратно. На остальных клетках, а также в зоне броска, защищающаяся команда могла отнять или перехватить брок, мешая атакующей команде забросить его. Однако если защищающаяся команда захватывала брок, она не могла набирать очков, до поворота песочных часов, что означало ее очередь атаковать. Что она могла сделать, так это постараться удерживать его у себя так долго, как это возможно, чтобы лишить противника возможности забросить его в корзину. Атакующая команда должна была получить его обратно, чтобы набрать очки. Схватки за владения броцем могли оканчиваться кровью. Песочные часы отмеряли раунд каждой команды - возможность каждой стороны забросить брок в корзину. Если песочных часов не было, для измерения времени могли использоваться другие средства, например, ведро воды, в котором проделана дырка. Правила игры в некоторых случаях были довольно сложными, но в целом они были очень гибкими. Кэлен часто казалось, что не было никаких правил, кроме основного, что команда может набирать очки только в течение отведенного ей на владение броцем времени. Ограничение времени владения не позволяло одной из команд монополизировать владение броцем и придавало игре динамику. Это была быстрая утомительная игра, действие которой постоянно перемещалось с одного края поля на другой и которая не давала командам ни секунды отдыха. Так как забросить брок в корзину было очень сложно, команды редко набирали в течение игры больше трех-четырех очков. На этом уровне игры решающий разрыв в конечном счете обычно составлял одно-два очка. Предписанное количество оборотов песочных часов для каждой из сторон составляло официальное игровое время, но если по истечении этих оборотов счет был равный, игра продолжалась до тех пор, пока одна из команд не наберет еще одно очки, независимо от того, сколько еще оборотов песочных часов для этого потребуется. Когда это, наконец, случалось, у другой команды был в распоряжении один раунд, чтобы отыграться. Если им это не удавалось, игра заканчивалась. Если они набирали очко, другая команда получала еще один раунд. Дополнительное время продолжалось таким образом до тех пор, пока одна из команд не набирала очко, которое другая не могла отыграть в течение одного раунда. По этой причине Джа'Ла д'Ин никогда не могла окончиться ничьей. Всегда был победитель, всегда был проигравший. Когда игра заканчивалась, с дополнительным временем, или без него, проигравшую команду выстраивали и каждого из ее игроков секли. Для наказания использовалась ужасная плетка, представлявшая собой пучок завязанных узлами кожаных шнуров, связанных вместе у рукояти. К концу каждого шнура был прикреплен камень или кусок метала. Игроки получали по одному удару за каждое проигранное очко. Толпа с энтузиазмом считала каждый удар каждому игроку проигравшей команды, стоявшей на коленях посреди поля. Победители расхаживали вокруг поля, рисуясь перед толпой, в то время как проигравшие, склонив головы, получали положенные удары плетью. При таком жестком соперничестве между командами, бичевание всегда оборачивалось мрачным зрелищем. В конце концов, игроков отбирали не только за умение играть, но и за необузданную жестокость. Толпа, которая смотрела игры Джа'Ла, жаждала кровавых матчей. Женщин, следующих за лагерем, которые наблюдали за игрой с кромки поля, кровь не отталкивала ни в малейшей степени. Она лишь увеличивала их желание привлечь внимание любимых игроков. Для жителей Старого Мира кровь и секс были неразрывно связаны - будь это матч Джа'Ла или разграбление города. Если в игре не проливалось достаточно крови, толпа могла разозлиться, полагая, что команды на самом деле не стремились к победе по-настоящему. Кэлен однажды видела, как Джегань приказал казнить команду, которая, по его мнению, не сражалась с должным желанием. Команды, которые играли на залитом после казни кровью поле, отдавали игре все свои силы. Чем более жестокими были игроки, тем лучше - с точки зрения толпы - они были. Ноги и руки часто ломали, равно как и черепа. Те, кому приходилось ранее убивать противника во время игры Джа'Ла, были широко известны и окружены почетом. Этим людям поклонялись, и они выходили на поле вначале под дикий рев зрителей. Женщины, желающие быть с игроками после матча, наиболее предпочитали этих сильных мужчин. Для Имперского Ордена Игра Жизни была кровавым спортом. Кэлен подошла поближе к Джеганю, стоявшему у края поля в центральной его части. Пока они были на строительной площадке, игра уже началась. Королевская стража стояла по бокам у Джеганя и охраняла его спину. Особые охранники Кэлен окружали ее достаточно плотно, чтобы быть уверенными, что она не попытается улизнуть. Она подозревала, что разгоряченные фанаты, особенно учитывая их пристрастие к спиртному, могут стать причиной не просто мелких неприятностей. Но все же Джегань, несмотря на демонстрацию силы его стражей, был не тем человеком, который боится неприятностей. Он захватил власть с помощью грубой силы; он удерживал ее, будучи абсолютно безжалостным. Даже среди самых крупных его охранников, немногие могли сравниться с ним хотя бы в грубой силе, не говоря уж о воинском искусстве и опыте. Кэлен подозревала, что он мог одной голой рукой легко проломить человеку череп. И, кроме всего этого, этот человек был сноходцем. Он, скорее всего, мог бы без страха бродить в одиночестве среди самой злобной пьяной солдатни. На поле команды сошлись друг с другом в жаркой схватке костей и мускулов. Кэлен увидела как капитан потерял свой брок, когда в него врезались сразу с обеих сторон. Стоя на одном колене, он задыхался и прижимал руку к ребрам, пытаясь поймать дыхание. Он не был тем человеком, которого она искала. Прогудел рог, возвещая конец этого раунда, Болельщики другой команды дико вопили, радуясь тому, что команда их противников ни разу не смогла забросить брок. Судья прошел с броцем на другой конец поля и отдал его капитану другой команды. Кэлен испустила беззвучный вздох. Это тоже был не он. Когда песочные часы перевернулись рог прогудел снова. Капитан и его команда бросились на другую половину поля. Другая команда приготовилась защищать свои корзины. Столкновение плоти было ужасным. Один из игроков закричал от боли. Джиллиан, стоявшая за линией стражников, не могла видеть происходившего на поле, но все равно съежилась от звучавших воплей. Она сильнее прижалась к Кэлен. Игра продолжалась, даже когда помощники судьи утаскивали с поля упавших игроков. Джегань увидел достаточно, а потому он повернулся и пошел к следующему полю. Люди в толпе пихались и толкались - они хотели увидеть игру, но уход императора мешал им. Толпа была огромной, хотя в таком лагере она составляла лишь небольшую долю людей. Строительство вала продолжалось, несмотря на игры. Большинство людей, которые на нем работали, имели достаточно времени после окончания своих смен, чтобы посмотреть на другие игры, которые шли все дни и все вечера. Из обрывков разговоров Кэлен поняла, что множество команд соревновалось за право сыграть против императорской команды. Турнир был прекрасным развлечением для людей, у которых не было иных занятий, кроме бесконечных дней работы и нескончаемой осады Народного Дворца. Путь сквозь вопившую, кричавшую, свистевшую толпу, которая смотрела игру, покинутую императором, был долог. Пробираясь через грязный, замусоренный, вонючий лагерь, они в конце концов пришли на другое поле. Для императора и его охраны веревками была огорожена специальная площадка. Джегань и несколько присоединившихся к нему офицеров долго говорили о командах, которые должны были играть. Судя по всему, игра, которую они покинули, была между командами более низкого класса. Однако от игроков, которые будут играть в этой игре, по какой-то причине ожидали лучшего зрелища. Два капитана как раз подходили к центру поля, чтобы тащить соломинки, которые должны были определить, какая команда получит шанс вести первый раунд. В ожидании толпа затихла. Оба капитана вытащили по соломинке, которые судья держал в протянутом кулаке и посмотрели на них. Человек, у которого была короткая, выругался. Победивший капитан высоко поднял свою и закричал от радости. Его игроки и болельщики его команды ответили громоподобным ревом. Длинная соломинка означала, что у него есть право выбора - взять брок, чтобы вести первый раунд или отдать его человеку, который вытянул короткую. Конечно, ни одна команда никогда не уступала шанса первой набрать очки. Первые очки были верным предзнаменованием победы. Судя по тому, что Кэлен подслушала в разговорах солдат и стражников вокруг нее, многие считали, что победа в Игре Жизни определялась этим самым вытягиванием соломинки. Считалось, что соломинка открывает то, что было уготовано судьбой. Ни один из капитанов не был тем, кого искала Кэлен. Когда началась игра, стало ясно, что эти люди были лучше тех, которые играли в предыдущей игре. Столкновения были ужасными. Люди выбрасывали себя в воздух в отчаянных попытках достать друг друга - либо чтобы свалить капитана, либо чтобы защитить его. Капитан не только бежал с броцем, но и использовал свою массу, чтобы сшибать людей со своего пути. Когда к нему подбежал другой человек, он со всей силы бросил в него брок с близкого расстояния. Сраженный тяжелым ударом, защитник захрипел и упал. Толпа кричала и вопила. Один из полузащитников подхватил брок и бросил его капитану, и они побежали на через поле. - Прости, - прошептала Джиллиан Кэлен, пока стражники, офицеры и Джегань смотрели игру, иногда отпуская комментарии относительно игроков. - Это не твоя вина, Джиллиан. Ты сделала все, что могла. - Но ты сделала так много. Я бы хотела быть такой же сильной, как ты. Тогда бы я… - Тссс. Я тоже пленница. Мы обе не ровня этим людям. После этого Джиллиан слегка улыбнулась. - Но я, во всяком случае, рада, что я с тобой. Кэлен ответила такой же улыбкой. Она посмотрела на своих стражников. Они были увлечены игрой. - Я попытаюсь придумать, как вытащить нас отсюда, - прошептала она. Время от времени Джиллиан выглядывала из-за высоких стражников, пытаясь увидеть, что происходит на поле. Когда Кэлен заметила, что Джиллиан потирает свои голые руки и что она начала дрожать от холода, она заботливо обернула вокруг нее свою накидку, делясь с ней своим теплом. Время шло, и каждая команда набрала по очку. Кэлен знала, что при ничейной игре, когда время почти вышло и обе команды не могли получить существенного преимущества, игра могла выйти далеко за пределы положенного времени, прежде чем будет определен победитель. Однако игра не продлилась так долго, как она думала, и даже не потребовалось дополнительное время. Капитана одной из команд зацепили сзади, и одновременно в точно согласованном движении другой защитник врезался в него спереди, ударив его плечом точно в грудь. Капитан захромал и рухнул на землю. Удар сзади был таким, что вполне мог сломать ему ногу. Толпа дико заревела. Кэлен отвернула лицо Джиллиан и прижала его к себе: - Не смотри. Джиллиан, бывшая на грани слез, кивнула. - Я не знаю, почему они любят такие жестокие игры. - Потому что они жестокие люди, - пробормотала Кэлен. Другой человек был назначен капитаном, в то время как павшего лидера унесли под оглушительный довольный рев с одной стороны и сердитые крики с другой. Казалось, что болельщики обеих сторон были на грани столкновения, но игра сразу продолжилась, и они были вновь захвачены быстро разворачивающимся действием. Команда, потерявшая капитана, сражалась отчаянно, но скоро стало ясно, что они проигрывают свою битву. Новый капитан не был ровней тому человеку, которого они потеряли. Когда последний положенный раунд закончился, они проигрывали два очка - впечатляющая победа другой команды. Такой разрыв, равно как и вывод из строя капитана другой команды таким варварским способом, сильно укрепит репутацию победителей. Джегань и его офицеры казались довольными результатами игры. В ней была именно та жестокость, кровавость и безжалостная победа, которые, как они думали, должны быть в Джа'Ла д'Ин. Стражники, опьяненные смертельной свирепостью игры, шептались между собой, обсуждая, какие схватки им понравились больше всего и почему. Толпа, уже разогретая игрой, была еще более возбуждена последующим бичеванием.? азгоряченная, она с нетерпением ожидала новой игры. В ожидании, толпа начала размеренно скандировать, нетерпеливо требуя, чтобы следующие команды вышли на поле. Они хлопали в ладоши в такт своему монотонному реву, требующему зрелища. Одна из команд появилась из толпы на дальнем краю поля справа. Судя по тому, как ее приветствовали, это была любимая команда толпы. Игроки, подняв над головой сжатые в кулак руки, дефилировали вокруг поля, рисуясь перед поклонниками. Люди в толпе, так же как и следующие за лагерем женщины, приветствовали команду, которую они знали и любили. Один из охранников Джеганя, стоявший недалеко от Кэлен, сказал своему соседу, что эта команда более, чем просто хороша, и что он ожидает, что она разнесет противника в пух и крах. Судя по крикам толпы, большая часть болельщиков придерживалась того же мнения. Видимо, это была популярная команда с той жестокой репутацией, которую люди Имперского Ордена уважали и помнили. После предыдущей игры толпа солдат была возбуждена и жаждала крови. Огромная масса солдат подалась вперед, вытягивая шеи, чтобы увидеть другую команду, которая наконец пробралась через толпу с левой стороны поля. Они вышли единым строем, без поднятых кулаков, без демонстраций удали. Кэлен уставилась на них с таким же удивлением, что и остальные. Толпа затихла. Не было никаких криков приветствия. Люди были слишком поражены, чтобы кричать.