— Присядьте, — проговорил он. — Я налью вам чаю.
Но мягкий тон его голоса она явно приняла за одобрение.
— О, ну и кухня… — Она скользнула за стойку и откинула голову, подставляя лицо свежему ветерку из окна, но при этом постаралась не спускать глаз с Деклана. — Дорогуша, только не говорите, что вы еще и готовить умеете! Тогда я, пожалуй, украду вас у Лины и выйду за вас сама!
Упоминание о Лине снова заставило Деклана напрячься. Но он повернулся к Лилибет спиной, и она не видела его лица.
— Сожалею, но я не готовлю.
— Ну, это я вам готова простить… — Жадным взглядом она обвела его сильную, мускулистую спину. Еще и фигура отличная! А у нее, между прочим, уже две недели не было мужика.
— Дорогуша, а не найдется ли у вас чего-нибудь покрепче чая?
— Может быть, пива?
Она предпочла бы виски, но согласно кивнула.
— Просто замечательно! А вы сами?
— Ограничусь чаем. Мне сегодня еще работать.
— Как можно работать в такую жару! — Она потянулась, бросив на него томный взгляд из-под ресниц. — По-моему, такие дни надо проводить в холодной ванне или в спальне с вентилятором! — Она взяла у него из рук стакан с пивом. — А вы как боретесь с жарой?
— Обливаюсь холодной водой. Как поживает мисс Одетта?
Лилибет поджала губы:
— Да что ей сделается! Сегодня опять вскочила чуть свет и начала печь хлеб — в доме не продохнуть от жары! Экономит, видите ли. Я стараюсь ей помогать, бог свидетель, стараюсь как могу, но у меня самой сейчас такое нелегкое время.
Она провела пальцем по запотевшему краю стакана, сделала большой глоток.
— Знаете, я хотела извиниться за тот скандал в прошлый раз. Мы с Линой… ну, понимаете, не всегда ладим. Да-да, не спорю, я дурно поступила с ней, когда она была совсем крошкой, но ведь с тех пор все эти годы только и делаю, что стараюсь загладить свою вину!
Она широко открыла глаза, и они послушно наполнились слезами.
— Я изменилась. Клянусь, я изменилась! С годами начинаешь понимать, что действительно важно. Нет ничего важнее семьи! Вы ведь это знаете — у вас есть семья!
— Да, есть.
— Вот сейчас вы здесь, далеко от родных, и скучаете по ним, а они по вам. Что бы там ни случалось между вами, в трудную минуту вы забываете обо всем и поддерживаете друг друга. Правда?
— Правда.
Она осторожно промокнула глаза платочком.
— Хоть бы Лина поняла: ничего я от нее не хочу — только бы видеть ее, только бы быть с ней рядом! Она мне не доверяет, и ее нельзя за это винить. Но я тут подумала: может быть, вы сумеете ее уговорить, чтобы она дала мне шанс? — Она наклонилась к нему, накрыла его руку своей. — Ах, как бы я была вам благодарна! Вы не представляете моего положения — я ведь одна, совершенно одна! А женщине в моем положении так нужен друг! Сильный мужчина на ее стороне. Если бы, если бы я только знала, что вы на моей стороне!
— Если здесь есть какие-то «стороны», то я на стороне Лины. В любом случае вмешиваться в ее семейные дела я не стану, а если и попробую сделать такую глупость, она не станет меня слушать.
— Хм! Вот как? Может, вы не так уж близки, как мне показалось?
— Всегда рискованно полагаться на предположения, — невозмутимо отозвался Деклан.
Лилибет глотнула пиво.
— Но вы же с ней спите, так?
— На такие вопросы я не отвечаю.
— Это еще почему? — Лилибет со смешком приложила холодный стакан к груди, едва прикрытой топиком. — Стесняешься, дорогуша? Ну-ну, нечего меня стесняться, ведь мы с тобой можем стать друзьями! — Она обогнула стол и встала у него за спиной. — Очень, очень близкими друзьями, — проворковала она ему в ухо, обнимая его сзади, как лоза оплетает дуб.
— Мисс Симон, вы ставите меня в неловкое положение — я вынужден просить, чтобы вы убрали руки.
— Ну точно, стесняется! — Хохотнув и обдав Деклана запахом пива, она потянулась к его ширинке.
Деклан перехватил ее руки и отбросил от себя. Высвободившись из ее цепких объятий, встал и развернулся к ней лицом.
— Вы позорите себя, но это ваше дело, меня это не касается. Другое дело — то, что вы используете меня, чтобы добраться до Лины!
Лилибет побагровела от гнева.
— Что, дорогуша, воображаешь, ты для меня слишком хорош?
— Не воображаю — это так и есть. А теперь я с вами попрощаюсь, и мы забудем о том, что произошло.