Компот из запретного плода

Липа гордилась братом безмерно, ни у кого во дворе не было столь успешного, хорошо зарабатывающего родственника. Саша, наезжая в Москву на всяческие совещания и инструктажи, всегда прихватывал сестре подарки. Затем счастье стало еще полнее, брат сообщил о беременности Полины. Липа побежала в дирекцию своей ткацкой фабрики, чтобы попросить фланели на распашонки. К слову сказать, Олимпиаду на работе уважали, выбрали в местком и ставили на собраниях в пример.

– Вот Дегтярева у нас молодец, – басом гудела секретарь парткома Елена Владимировна, – работает отлично, никогда не опаздывает, за мужиками не гоняется. Да и брат у нее уважаемый человек!

Через девять месяцев у Полины родилась девочка. Липа, от радости не чуя землю под ногами, сложила в чемодан сшитое приданое и понеслась к брату. Успела она как раз к… похоронам. На вокзале Липу встретил шофер и быстрым шепотком ввел сестру хозяина в курс дела.

Полину отвезли рожать в райцентр, Саша побеспокоился заранее, положил жену в больницу загодя, боялся, что роды начнутся ночью и он не успеет доставить ее в роддом вовремя, растрясет на «козлике», и та родит в дороге.

Полина благополучно разрешилась от бремени, но наутро проникла в детское отделение, взяла свою крошку и выбросилась с ней из окна. Клиника была невысока, всего четыре этажа, но жена Дегтярева расшиблась насмерть, погибла и безымянная девочка.

Саша слег с сердечным приступом, естественно, началось следствие, которое моментально выяснило: Полина шагнула с подоконника сама, отношения в семье были хорошими, Саша очень ждал ребенка, ни о каком доведении женщины до самоубийства речи не идет. Следователь копнул глубже и обнаружил интересный факт: мать Полины – а девушка уверяла и мужа, и его сестру, что ее родительница давно скончалась, – на самом деле жива, находится в сумасшедшем доме, ремиссии у нее не случается, она ведет жизнь овоща. Следовательно, безумие было возможно и у дочери, с некоторыми женщинами случаются после родов приступы жесточайшей депрессии. Конечно, хороший врач мигом поможет пациентке, но в райцентре, в роддоме, психиатра не держали, а о такой диковинке, как психолог, в те годы не слыхивали даже в столичных клиниках.

Дело закрыли, Полину и девочку, не успевшую получить имя, похоронили вместе, Саша попросился на работу в другое место. Учитывая обстоятельства, его просьбу уважили, мужчина стал руководить какой-то зоной, потом его перебросили еще раз и еще, каждый раз с повышением по званию и увеличением оклада. Карьера Дегтярева совершала вертикальный взлет, но теперь в его анкете имелся минус – отсутствие супруги.

Пару раз начальство заговаривало с отличным сотрудником о женитьбе, но Саша хмурился и бормотал:

– Поймите, не могу.

И в конце концов Дегтярева оставили в покое, в кадрах проявили человечность, поняли, что смерть жены сильно травмировала одного из лучших сотрудников. А вот Липа очень хотела замуж, но где найти супруга? Женщина ходила по кругу: дом – работа – дом, на ткацкой фабрике трудно встретить судьбу, основная масса служащих – разновозрастные бабы.

Наверное, Саша в конце концов сообразил, что Липу надо пристраивать. В один из приездов в Москву он привел с собой совсем некрасивого, но и не противного мужчину.

– Знакомься, – сказал он сестре, – это Матвей, мой зам, холостой, гроза девушек!

– Хорош шутить, – замахал руками Матвей, – какие в нашей глуши девки!

Липа покраснела, похоже, брат демонстрирует ей жениха. Саша кинул взгляд на сестру и кашлянул:

– Вы того, поболтайте, а я в магазин.

Ушел и пропал, вернулся лишь к вечеру, Матвей с Липой за это время успели познакомиться и поговорить о куче вещей.

Так и начался роман. Мотя старался чаще приезжать в Москву, Липа понимала, что, скорей всего, он скоро сделает ей предложение и придется отправляться туда, где служит муж, на зону, но жизнь при колючей проволоке Олимпиаду не пугала, да и брат был бы рядом.

Рано утром 23 сентября – день Липа запомнила на всю жизнь – в ее квартире раздался звонок. Думая, что внезапно нагрянул Матвей, Липа крикнула:

– Сейчас, только халат накину! – а сама бросилась в ванную, живо взбила волосы, попудрила носик, покрасила губки и опрыскалась духами, которые хранила для особо торжественных случаев.

Сияя улыбкой, источая аромат и предвкушая предложение руки вкупе с сердцем, Липочка распахнула дверь.

На пороге стояла группа хмурых мужчин в сером.