Жена моего мужа

И десяти минут не прошло, как стало известно имя, фамилия и адрес доброй самаритянки – Фоменко Любовь Павловна, улица Красного Шлагбаума.

Дивясь такому диковинному названию, раскрыла атлас и обнаружила этот «Шлагбаум» почти в самом центре города, возле станции Красная Пресня-Товарная. Сначала совершенно спокойно докатила до проспекта Маршала Жукова, трудности начались потом. Косяком потянулись странные кварталы из одних гаражей, мастерских и каких-то заводов. Потом пересекла железнодорожные пути и оказалась на улице, с двух сторон которой шел красный кирпичный забор. Он тянулся и тянулся, потом дорога резко свернула вправо и уперлась в железные ворота с раскрытой калиткой.

Поняв, что заблудилась, запарковала «Вольво» на узеньком тротуаре и пошла внутрь. Во дворе толкалось много женщин с большими китайскими клетчатыми сумками. Направо, насколько хватало глаз, тянулись железнодорожные пути. Смутное подозрение зашевелилось в душе. Пейзаж казался знакомым. Я подошла к невысокому зданию и прочитала адрес: 1-й Силикатный, дом 11. Ниже глаз наткнулся на вывеску «Учреждение ИЗ 48/3». Пересыльная тюрьма! Вот почему тут кругом пути, а во дворе толпятся тетки с продуктами. Ну и совпадение.

Я села в «Вольво» и снова открыла карту. Господи, как добраться до этого идиотского Красного Шлагбаума? В окошко постучали. Мне старательно улыбалась хорошенькая девушка с вульгарным лицом.

– Слышь, маманя, у тебя в машине телефона нет? До зарезу позвонить надо, а до автомата три километра топать.

Я протянула мобильный. Девчонка заорала как ненормальная:

– Галка, сегодня свиданки не дадут, на завтра записалась. Предупреди там наших.

Она кричала и кричала, я разглядывала карту.

– Ну спасибо, маманя, – наконец сказала звонившая. – Чего ищешь-то, скажи, может, знаю?

– Навряд ли, улица Красного Шлагбаума.

– Ха, – захихикала девица, – я на ней живу. Видишь дом?

И она ткнула пальцем с облупившимся на ногте лаком в грязно-серую бетонную башню.

– Только напрямик не проехать и не пройти, все из-за тюрьмищи поганой. Подвезешь до дома – покажу.

Мы покатили назад и довольно долго петляли по кривым переулкам. Наконец блочный дом встал прямо перед капотом. Больше никаких зданий на этой улочке не было.

Я взобралась на второй этаж и не успела позвонить, как дверь распахнулась.

– Слава богу! – закричали в два голоса женщина и девочка примерно Машкиных лет. – Думали, не приедете. Идемте скорей.

И они начали вталкивать меня в ванную.

– Мойте руки, один уже появился, – сообщила женщина и сунула кусок мыла.

– Мамочка, ой, мамочка, – заплакал кто-то в глубине квартиры.

Женщина потянула меня в комнату. На разложенном диване распростерлась маленькая кудлатая собачка. Бедняга щенилась. Рядом с ее судорожно-вздрагивающим тельцем лежал щенок, но он появился на свет в «мешочке», требовалась срочная помощь. Здесь же на коленках стояла еще одна рыдающая девочка.

– Хватит лить сопли, – сказала я, – быстро несите острые маникюрные ножницы, бутылочки с теплой водой, полотенца.

Женщина и девочки забегали, словно блохи. Через час все закончилось. Три черненьких очаровательных тупоморденьких щеночка яростно сосали усталую мать.

– Дайте ей теплого сладкого молока и не кормите два дня мясом, – велела я.

– Ой, – засмеялись девочки, – а у нас денег на мясо нет, Сьюзи картошку, суп и макароны ест.

– Хватит болтать, – разозлилась мать, – мы не нищие! Сколько вам должны?

Я покачала головой:

– Ничего. Скажите спасибо, что не так давно принимала роды у своей собаки и помню последовательность действий.

– Так вы не «Ветеринарная скорая помощь»? – изумилась женщина.

– Нет, ищу Любовь Павловну Фоменко.

– Это наша мама, – хором заявили девицы.

– Дайте с человеком поговорить, – оборвала их Любовь Павловна. – Зачем я вам понадобилась?

– Забыла представиться, майор Васильева, занимаюсь розыском пропавших людей.

Фоменко настороженно глянула на детей:

– Идите, идите.

Девчонки вышли за двери, но скорее всего притаились за порогом, потому что из коридора донеслось сдавленное хихиканье.

– Четвертого июня вот эта девушка отправилась в вашем вагоне из Москвы, не помните, где она сошла?

Любовь Павловна повертела в руках снимок.

– Помню. Еще очень странно показалось.

– Что?

– Пассажирка предъявила билет до Фоминска, там и вылезла.