Жена моего мужа

– Я его отлично знаю, – похвасталась Манюня, – такой здоровский мужик, если за Лизкой приезжает, всему классу шоколадки раздает.

– За кем и кто приезжает?

– Муся, – укоризненно зашипела Маня, – опять меня не слушаешь, а о своем думаешь. Со мной в одном классе в колледже учится дочь Олега Берестова – Лиза. Отец ее часто забирает из школы и в класс приходит.

Она продолжала возбужденно болтать, но я уже отключилась. Бог мой, кажется, понимаю, каким образом Макс и Ада были превращены в убийц. Вот только не знаю самой малости – кто и зачем устроил спектакль?!

Утром дождалась, пока Манюша прибежит к завтраку, и завела разговор:

– Чудесный концерт.

– Очень, очень мило, – хором ответили старухи, – а какой пародист!

– Между прочим, – хитро улыбаясь, сказала я, – его дочь Лиза учится вместе с Маруськой в одном классе. Если хотите, можно позвонить артисту домой и выразить восхищение. У тебя ведь есть ее номер?

Простодушный ребенок радостно закричал:

– Конечно, и адрес тоже!

Маруся с топотом унеслась за телефонной книжкой, а Римма Борисовна напала на Геру с требованием доставить Тамару к обеду. Я подождала, пока Маня во всеуслышание объявит цифры, и быстренько пошла в спальню.

Берестов еще спал. Наверное, тяжело работать до полуночи, подумала я, услыхав сонный голос, и, извинившись, сказала:

– Простите за ранний звонок, но господин Казарис просил обязательно застать вас дома.

– Кто? – не понял пародист. – Какой господин?

– Казарис, владелец клуба «Гардения» в Париже. Он уполномочил меня поговорить с вами о возможных гастролях.

В трубке раздался сдавленный вздох и приглашение приехать немедленно.

Еще бы. «Гардения» для эстрадных артистов – то же самое, что вручение «Оскара» у кинематографистов. Раз появился на сцене прославленного зала, значит, звезда высшей категории, суперэлита мирового шоу-бизнеса. Многие критики упрекают Казариса за тенденциозный выбор исполнителей. Но великому хозяину наплевать на чужое мнение. В его зале всегда аншлаг. Иногда он позволяет себе пригласить на выступление молодого исполнителя и за один день превращает его в модного, знаменитого и богатого. Остается добавить, что артисты из России крайне редкие гости на желанной сцене. Понимаете теперь волнение Берестова? Да ради такой встречи он отменит любые дела и продемонстрирует все свое умение.

Когда идешь в чужой монастырь, следует соблюдать его устав. Одеться надо по законам местной стаи. Перерыв гардероб, влезла в те же широченные брюки и напялила на себя жуткую обтягивающую кофту из бархатных ниток. Коротенький пуловер доходил только до талии. Обвесившись всевозможными бусами, я глянула в зеркало и осталась недовольна увиденным. Сам Казарис, высокий, тучный мужчина, появляется везде в кожаных ярко-зеленых штанах и лимонно-канареечной рубашке. Длинные, окрашенные под медную проволоку кудри стягивает на затылке золотой заколкой, бордовые ботинки и кольцо в ухе довершают картину.

Я, даже обмотавшись всеми своими цепочками, не тянула на его представителя, следовало резко сменить имидж.

Так, брюки оставим, в конце концов, на улице холодно, как осенью. Вместо пуловера наденем длинную трикотажную кофту цвета взбесившегося салата, а поверх кожаную жилетку с бахромой и заклепками.

Потом я понеслась в спальню к Зайке. Вчера Ольге не удалось встретиться с Антоном, он просто не явился к двум часам на свидание.

– Ну, – спросила невестка, – что теперь? Сидеть и ждать его звонка?

– Сиди и жди, – велела я и схватила у нее с полки флакончик ярко-красной туши для волос. Нанесла невероятную краску и сразу превратилась в ненормальное существо с русо-кровавыми прядями. Потом густо подвела глаза, намалевала оранжевый рот и обсыпалась белой рисовой пудрой. Напоследок влезла в ярко-синие лодочки на пятнадцатисантиметровых каблуках и, слегка покачиваясь, подковыляла к зеркалу.

Оттуда на меня глянуло странное существо – нечто среднее между вокзальной проституткой, певицей Ликой Танц и офортом Гойи «До самой смерти». Так, чудесно, и в качестве завершающего штриха прикрепила на левую ноздрю тоненькую клипсу-колечко, приобретенную в Париже Манюней. Как раз только началась повальная мода на пирсинг, и Машке не хотелось отличаться от французских подростков. Но лишнюю дырку в носу все же не рискнули проделывать, поэтому обошлись клипсой. Сережка в ноздре вскоре надоела дочери, и она засунула ее в коробочку с моими драгоценностями.